Крылья колдуна

– Если еще кому-то нужно пописать, ваза большая, – добавила Петра, села и открыла первую страницу. – Итак. «Весенним утром, когда ветер принес в открытое окно аромат цветущих апельсиновых деревьев, а горничная подала завтрак из свежайших булочек, джема, горячего шоколада и клубничного йогурта, Элеонора узнала, что ей придется выйти замуж…»

* * *

– Итак, что мы знаем о Вивиан? – спросил Ланс, расхаживая из одного угла кабинета в другой. Он обходил Сару, сидящую на стуле, и старался лишний раз не смотреть в сторону Селены, которая, наоборот, не сводила с него обожающего взгляда, хотя Ланс, по пояс голый, в одном ботинке и с испачканным грязью оранжевым носком, сейчас был непривычно далек от эталона элегантности. Маг стряхнул паутину с волос и продолжил: – Вивиан преподавала словесность и была довольно привлекательной женщиной, пока ее не отравила ведьма. Она собиралась уволиться, и черновик заявления об увольнении составлен в резкой, категоричной форме. У нее был конфликт с кем-нибудь из преподавателей, учениц?

– Дети ее любили, – ответила Сара. – Она была хорошим учителем. Но не умела держать язык за зубами. Так что могла поссориться со многими преподавателями.

– Даже со мной, – всхлипнула Селена. – Но теперь я понимаю – она завидовала моему таланту. Это как раз то, о чем мы только что говорили. Она пыталась унизить меня замечаниями…

– Она просто исправила ошибки в твоем романе, – сказала Сара.

– Она придиралась! – возмутилась Селена. – Автор имеет право на ошибки. Главное – суть.

Ланс заглянул за штору и быстро задернул ее плотнее. Лампа на потолке заморгала, будто собиралась погаснуть, но вскоре свет выровнялся.

– Кстати, – вспомнила Сара, задумавшись, – незадолго до смерти Вивиан жаловалась, что в нашей библиотеке отвратительно подобраны книги.

– Вот как? – пробормотала Селена.

– Сплошь любовные романы, – пояснила Сара. – Вивиан, как преподаватель словесности, потребовала обновить книжный фонд и расширить его детской литературой. Она считала, что любовные романы могут пробудить в девочках желание страстей, которые рано удовлетворять.

– Да и не с кем, – констатировал Ланс. – Интересно. Вивиан поссорилась с библиотекарем?

– Вроде того, – неуверенно ответила Сара. – Вы думаете, ведьма – библиотекарь?

– Точно нет, ее я проверял, она человек.

– Слава богу, – выдохнула Селена. – Из нее бы получилась ужасная ведьма. Сидит, вяжет в своем подземелье. Я в библиотеку стараюсь лишний раз не заходить.

– Но девочек вы туда отправляете регулярно, – заметил Ланс.

– Вы о наказаниях? – уточнила Сара. – Мы с Селеной никогда не наказываем учениц таким образом. Это глупо и непедагогично.

– Да, – чуть обиженно подтвердила Селена.

– Что ж, похвально, – одобрил колдун.

Он выдвинул ящик стола и нашел там красную помаду. Присев, нарисовал на полу небольшой круг, отбросил испорченную помаду в сторону, и она закатилась под шкаф.

– Может, рассказать вам, что любила Вивиан? – предложила Селена. – Мы устраивали для девочек пикники в яблоневом саду, Вивиан прекрасно играла в бадминтон, любила розы.

– Не надо, – сказал Ланс. – Я уже узнал то, что мне нужно. Вы сказали, она исправила ошибки в вашем романе?

– Она исчеркала его красной ручкой, – возмутилась Селена. – Вдоль и поперек. На полях оставила приписки, замечания, непрошеные советы…

– Прекрасно! – одобрил Ланс, потирая руки.

Он снова пошарил в столе Петры, нашел лист бумаги и ручку, подумал секунду и принялся писать.

– Что вы там пишете? – полюбопытствовала Сара.

– То, что заставит нашего призрака явиться, – улыбнувшись, ответил Ланс.

Сара подошла ближе, посмотрела через его плечо и хмыкнула. На листке ровным, аккуратным почерком было написано одно предложение: «Симпотичные дети одели сопоги и пошли в лес, где стали собирать грибы и ложить их в корзинки».

– Можно я добавлю? – попросила она, и Ланс отдал ей ручку.

– «Скоро ихние корзинки были полны», – дописала Сара. – Если Вивиан не придет исправлять ошибки, я очень удивлюсь.

* * *

Умывшись, Клэр пригладила обгоревшую челку, подмигнула себе глазом, изменившим цвет, потопталась на холодном линолеуме в натекшей луже воды и крови. Поколебавшись немного, протерла пол безнадежно испачканной рубашкой Ланса. В шкафу нашелся запасной белый халат, и Клэр быстро надела его, поглядывая на дверь.

Докторша все не возвращалась.

Узкие длинные лампы на потолке бесили тихим жужжанием и слепили глаза, и Клэр подняла жалюзи, чтобы впустить дневной свет. Поначалу она решила, что это у нее в глазах потемнело – девушка поморгала, прищурилась, но за окном все так же была кромешная ночь. Клэр осторожно пощупала затылок. Вроде бы она хорошо приложилась головой о брусчатку, но сейчас не могла найти даже шишки. Лишь волосы все еще были слипшимися от крови – не так-то просто помыть голову под низким краном.

Выходит, она провела в отключке целый день? Но Клэр теряла сознание разве что у фонтана, когда ей показалось, что она умирает. А потом Ланс нес ее на руках, и было светло, хоть и пасмурно. Здесь, у докторши, она все время оставалась в сознании. Что за ерунда!