Кто готовил Тайную вечерю? Женская история мира

Как расы, так и отдельные люди оказались под пятой чужеземного господина – и все по-разному переживали навязывание чуждых им ценностей белого мужчины. Мрачная ирония имперского правления в том, что колониальные администраторы, неспособные или не желающие положить конец традициям жестокого угнетения женщин, в то же время без всяких затруднений нападали на установившиеся обычаи, даровавшие женщинам какой-то авторитет или экономическую власть. Например, в Западной Африке женщины всегда занимались торговлей на рынках; порой этот бизнес вырастал до крупных коммерческих предприятий. Белые колониалисты, недовольные этой структурой, желая привести ее в соответствие с западными образцами, систематически притесняли рыночных торговок и, несмотря на их волнения и протесты, в конце концов успешно передали их власть в руки мужчин. Последней «царицей рынка» – избранной председательницей древнего Совета Матерей, этого живого обломка матриархата – стала Ому Оквей; после ее смерти в 1943 году британцы передали надзор за тем, что осталось от женского совета, местным городским властям[328].

Таков парадокс Империи: пока одни женщины открывали новые неизвестные миры («дочери Британии» особенно стремились вырваться из удушающего домашнего ханжества и скуки, чтобы учить, лечить, возделывать землю, руководить и сражаться на просторе), другие были обречены спускаться вниз по давно известной спирали деградации, от которой женщины не в силах освободиться и по сей день. Рассказы о первопроходцах показывают нам, с каким мужеством, гибкостью и изобретательностью женщины приспосабливались к своему «низшему» статусу, и в то же время насколько важен был их вклад в жизнь новорожденных общин. Но время шло, и бремя Империи все тяжелее давило на женщин, грозя задушить их новообретенную независимость и инициативу прежде, чем ей удастся расцвести и пустить корни.

Легенды и мифы Империи полны самого беззастенчивого самолюбования, но, взглянув на ее историю трезвыми глазами, трудно найти хоть один исторический эпизод, не кричащий об упущенных возможностях. Во всех случаях мир в конечном счете получал еще одну версию патриархата белых мужчин, который посланцы Империи, казалось бы, оставили за спиной; на каждой новой территории во имя «родины-матери» возрождалось все, чего желал и за что выступал от начала времен Отец. Так произошло на заре американской демократии, где отцы-основатели решили воспроизвести двухпалатную систему, невзирая на отчаянную мольбу Абигейл Адамс к мужу Джону: «Прошу тебя, вспомни о женщинах и будь к ним милосерднее своих предков… не отдавай такую власть в руки мужей. Помни, что любой мужчина, если может, становится тираном»[329].

Верно, так они и делали. Колесница патриархов катилась по земному шару, кроша женщин, детей и коренных жителей, за тысячи миль от дома срывая и бросая в пыль цветы их юности, превращая этих женщин, детей, девушек, туземцев в рабов и живые игрушки. Когда сексизм сплетался в порочном круге угнетения с расизмом, женщины становились жертвами обеих сторон, как произошло в самой зверской резне времен Индийского восстания, когда после падения Канпура мятежные сипаи заперли англичанок в том же бибигаре (женском доме), где прежде белые офицеры держали своих индийских наложниц. Сами сипаи не хотели пятнать себя женской кровью и призвали на помощь мясников.

Отбив Канпур, британская армия увидела, что бибигар залит кровью. Повсюду в доме было разбросано женское белье, отрезанные волосы, отрубленные руки и ноги, нагие изуродованные тела. Солдаты разделили между собой локоны одной юной девушки и поклялись, что за каждый ее волос умрет один сипай. Генерал Нил распорядился, чтобы наказание мятежников было «тяжелейшим, страшнейшим, самым отвратительным для их чувств – и таким, которое они навсегда запомнят». По его приказу пленных заставили вылизать залитый кровью бибигар языком – по их вере, это вело к вечной гибели; затем их били кнутами и повесили. Историк называет этот «припадок мстительного зверства» «одним из самых позорных эпизодов британской истории»[330].

И в этой страшной резне, и в ее последствиях, сквозь всю лицемерную болтовню современников, ярко и безошибочно узнаваемо звучит главная тема Империи. Суть ее проста: владычество и господство. Распространение власти белых, хоть и обещало множество новых свобод, на деле служило лишь закрепощению женщин, утверждению их в роли вечного низшего класса, низшей расы.

Но под покровом торжества и безмятежного спокойствия назревал мятеж. Что-то шевелилось там, в глубине, и готовилось вырваться наружу. После тысячелетий безуспешной борьбы – удача наконец повернулась лицом к женщинам.

IV. Великий перелом

Видя на сцене Обычного Мужчину, я спрашивал себя: а где же Обычная Женщина?

Джордж Бернард Шоу

10. Права женщины