Кто готовил Тайную вечерю? Женская история мира

По всему известному нам миру и закон, и общественные обычаи утверждали право отца выдавать дочь замуж по своему выбору и предпринимать все необходимые шаги, чтобы его распоряжение было исполнено. Когда юная Элизабет Пастон отказалась выходить за старого, безобразного, но богатого жениха, отец запер ее в темной комнате без еды, отрезав от всех связей с людьми, чтобы заставить передумать. Ее избивали раз или два в неделю, «иногда дважды в день, и разбили ей голову в двух или трех местах». Элизабет выстояла – и в дальнейшем вышла замуж по своей воле даже не один, а два раза: эти браки сделали ее одной из богатейших женщин в средневековой Англии. Но не всем так везло. За морем, в Ирландии, в те же годы трое мужчин потребовалось, чтобы протащить полмили до церковных дверей одну бедную девушку, Изабеллу Хирон; в церкви ее встретил отец и побоями погнал к алтарю. Не только отцы принуждали дочерей к браку. Во время помолвки Кэтрин Маккески в той же церкви мать била ее «дубовым дрючком» столь усердно, что Кэтрин выхватила у нее палку и сломала – после чего уже «отец избил ее до бесчувствия»[172].

Маленькие жены

А вот индийским отцам не приходилось сталкиваться с непослушанием дочерей – по очень простой причине: согласно индийским обычаям, каждую девочку следовало выдать замуж еще до года. По всей Европе брачный возраст для женщины составлял двенадцать лет – и даже это кажется слишком ранним сроком для брака, сексуальной жизни и всех ее последствий. Но индийская девочка вплоть до времен Британской империи и даже позже считалась созревшей для материнства через девять месяцев после достижения пубертата (который у девочек в этих местах начинается с восьми-девяти лет), а замуж ее могли выдать и гораздо раньше; достопочтенный муж приучал жену-ребенка к регулярным половым сношениям еще до начала менструаций, чтобы как следует насладиться «первыми плодами» ее юности.

Однако в таких условиях ему зачастую не удавалось собрать урожай. Детские браки слишком уж напоминают изощренную форму избавления от «лишних» девочек, если обратить внимание на то, сколько миллионов таких девочек умирали каждый год от гинекологических травм или от родов. Уже почти в наше время, в 1921 году, Статистическое бюро Британского правительства в Индии зафиксировало за предыдущие двенадцать месяцев смерть 3 200 000 девочек-жен при обстоятельствах, описанных британскими армейскими врачами: «А. Возраст: девять лет. На следующий день после свадьбы. Вывих левой бедренной кости, множественные переломы тазовых костей. Глубокие рваные раны, все в лоскуты. Б. Возраст: десять лет. Не может стоять, обильное кровотечение, крупные рваные раны. В. Возраст: девять лет. Изуродована так, что, по-видимому, хирургия здесь бессильна. У мужа имеются еще две жены, он прекрасно говорит по-английски… З. Возраст: семь лет. Живет с мужем. Скончалась в страшных мучениях, длившихся три дня… Л. Возраст: около десяти лет. Приползла в больницу на четвереньках. Со дня свадьбы не может стоять прямо». Тем больше причин, настаивали мудрецы, ловить момент, пока девушка еще чиста от обычных женских слабостей! «Рано выйти замуж и рано умереть – вот девиз индийской женщины, – гласила пословица. И другая: – Жизнь жены длится два муссона»[173]. При таких обстоятельствах мучительную, но быструю смерть для «маленькой жены», возможно, следовало считать подарком судьбы.

Продажа невест

Любопытное примечание на полях истории насильственного брака – «продажа невест» в средневековой Европе, где юную богатую наследницу без стеснения выставляли на аукцион и вручали жениху, уплатившему самую высокую цену. Дело в том, что хотя, согласно большинству законов того времени, женщина могла владеть землей, наследовать ее, продавать или дарить, на практике вся ее жизнь проходила под надзором опекуна – не только отца или мужа, но и феодального сюзерена этих мужчин. Наследница была просто частью имущества: в 1185 году король Генрих II Английский приказал переписать всех наследниц, как скот, независимо от того, велики или малы были их владения:

В дар от государя предлагается некая Элис де Бофу, вдова Томаса. Ей двадцать лет, у нее имеется сын-наследник двух лет. Земля ее стоит пять фунтов шесть шиллингов восемь пенсов; с ней идет имущество и скот, а именно два плуга, сотня овец, пара тягловых животных, пять свиней, один хряк и четыре коровы[174].