Кто готовил Тайную вечерю? Женская история мира

Для бесчисленных поколений женщин тирания богов-отцов и мужчин-женофобов выглядела абсолютной и нерушимой. Но, когда подошло к концу первое христианское тысячелетие, жажда перемен вдруг явилась там, где ее меньше всего можно было ожидать – в стальном сердце самих патриархальных структур. Они были слишком жестки, слишком негибки; шли годы, и мужчинам и женщинам в этих структурах становилось все неуютнее. У баррикады запретов, окружившей секс со всех сторон, имелась и неприятная сторона – ведь эти запреты, очевидно, распространялись и на мужчин: выходило, что патриархи вместе с водой выплескивали ребенка. В раннем Средневековье секс запрещался христианам по воскресеньям, средам, пятницам, во все посты, включая Великий и Рождественский, а также перед причастием. Кроме того, запрещался секс, когда у женщины менструация, когда она беременна и кормит грудью – важное ограничение, регулировавшее частоту беременностей, поскольку предохраняться, разумеется, тоже запрещалось. А когда наконец выпадал какой-нибудь свободный вторник, супругам приходилось учитывать все указания церкви насчет позы и приемов: в миссионерской позиции – еще туда-сюда, а вот «по-собачьи» – ни-ни. Трудно поверить, что даже на вершине церковной антисексуальной истерии не находилось людей обоих полов, которые плевали на все эти запреты!

Пока мужчины и женщины продолжали любить и желать друг друга, атаки на женскую сексуальность не могли окончиться полной победой. Не все женщины соглашались стать заложницами собственной анатомии: многие демонстрировали примечательную неспособность смириться со своей «второсортностью». Воодушевленная отповедь ранним отцам Церкви звучит в учении женщины-богослова XVI века, одной из лидеров Контрреформации, Терезы Авильской:

Когда ты, Господи, пребывал в мире сем, то не презирал женщин, но в них находил больше веры и не меньше любви, чем в мужчинах… несправедливо отвергать умы добродетельные и мужественные, пусть это и умы женщин[189].

Но сам этот пример показывает: чтобы успешно бросить вызов очернению женщин и утвердить ценность женского разума, необходимо было скрестить шпаги с авторитетами-мужчинами на их территории. Женщинам требовался доступ к процессу поиска определений и извлечения смысла. Нужно было научиться читать, исследовать, полемизировать не хуже мужчин. Так следующим полем битвы, сохранившим свое ключевое значение до сего дня, стало образование – ведь без него у женщин не было надежды проникнуть в мир мысли, принадлежавший мужчинам.

Разумеется, у женщин всегда оставалось некоторое собственное пространство. Чаще всего оно базировалось на территории, определяемой как женская благодаря женским коллективным ритуалам и традициям. Из различных исторических источников последнего тысячелетия нам известно множество свидетельств о тайных обществах женщин, практиковавших сексуальные ритуалы плодородия, во многих частях Восточной Европы и особенно в Африке. Часто их ритуалы просачивались в «большое» общество и становились достоянием общественности. Например, в средневековой Украине на свадьбах женщины сообща переворачивали вверх дном все обычные каноны благопристойного женского поведения; во время обряда, призванного «опалить волосы невесте», они задирали юбки до пояса и прыгали через высокий костер. Сильно рисковал мужчина, пожелавший помешать этому ритуалу! В Шлезвиге (Германия) в этот же период мужчина, встретивший церемониальную процессию женщин по случаю рождения ребенка, мог ожидать, что его шляпу набьют конским навозом и наденут ему на голову; а на Островах Тробриан женщины имели право поколотить и выгнать всякого, кто заходил к ним на поле, когда они там работали[190].

Все эти обычаи (а таких было еще множество по всему миру) объединяет тема агрессии против мужчин, часто соединенной с эротическими или непристойными действиями. Однако их безропотно терпели мужья и санкционировало общество в целом. В сущности, трудно найти культуру, в которой женщины как группа не обладали бы каким-то своим пространством или свободой, в которой было отказано им как отдельным личностям. На протяжении всей своей истории австралийские аборигены печально славились жестокостью с женщинами: наказывая своих жен, они протыкали им руки копьями, срезали ломти мяса с ягодиц, разбивали черепа. Но с этим жестоким угнетением сосуществовало нечто, неизвестное более нигде – джиджими, или «лагерь одиноких женщин»: