Кто готовил Тайную вечерю? Женская история мира

Аристократки, особенно в Европе, имели больше свободы, и некоторые использовали ее на всю катушку. В царствование Генриха III Английского (1207–1272) Изабелла, графиня Арундел, устроила сцену самому королю, поставив под сомнение его право продать замуж знатную девицу, законным опекуном которой он являлся; накричала на него, а затем выбежала из зала, не дожидаясь ответа и даже не попросив, как было положено, позволения уйти. Еще одна Изабелла, Ангулемская, вдова короля Иоанна и, следовательно, мачеха Генриха, писала из Франции своему «дражайшему сыну»-королю, что «изменила к лучшему» заключенное им соглашение о династическом браке ее десятилетней дочери: вместо того, чтобы выдавать замуж дочь, вышла за этого мужчину сама! Король Генрих вечно пасовал перед сильными женщинами, даже теми, что, по всем правилам, были обязаны ему безусловным повиновением. Его сестра Элеонора в девять лет была, в порядке важного династического союза, выдана за королевского лорда-маршала. Овдовев в шестнадцать, она сознательно скомпрометировала себя связью с любимым человеком, чтобы избежать нового нежеланного брака и заставить короля выдать ее за того, кого она любит. Несмотря на угрозы и проклятия «растлителю», королю пришлось спасать честь семьи, так что в 1232 году он сам перед алтарем отдал ее жениху.

Однако не все женщины обладали преимуществом, которое дает высокое общественное положение. Кроме того, с закатом «Темных веков» сама концепция власти начала меняться, все более отходя от старых игр в «кто смел, тот и съел». Теперь прямой дорогой к власти становилось знание, и женщинам это было только на руку – управляться с пером им было куда проще, чем с мечом: перо легко ложилось в руку женщине любого возраста, телосложения, веры, любой страны мира. Как ни парадоксально, монотеизм, запирая женщин в замкнутом сообществе, одновременно открывал для них широкий путь к знаниям. Нам лучше всего знакомы женские монастыри Западной Европы – о них существует множество источников: но и в буддизме, индуизме и исламе во втором тысячелетии появились собственные «сестричества». Прославленным суфийским мистиком и религиозной наставницей была Рабия аль-Адавийя (712–801): детство она провела в рабстве, затем бежала в пустыню, отвергла все предложения брака и посвятила себя молитве и учению. Рабия – самая известная женщина-суфий, но она отнюдь не уникальна: суфизм предлагал всем женщинам возможность достичь святости, ничем не уступающей святости мужчин[194].

Достижения Рабии базировались на традиции женской учености и женского интеллектуального творчества, уходящей во мглу веков. Бесчисленные древние мифы приписывают само рождение языка женщинам или богиням: так ритуально формулируется та изначальная истина, что первые слова, которые слышит любой из нас – слова матери. В индийской мифологии само имя ведической богини Вак означает «язык»: она персонифицирует появление речи и изображается в виде рта – «чрева», из которого рождается живое слово. А вот как начинается индуистская молитва к Деваки, матери Кришны: «Богиня Логоса, Мать Богов, Единая с Творением, ты есть Разум, Мать Науки, Мать Отваги…» В других мифах женщины изобретают не только язык, но и способы его записать, как объясняет Элиза Боулдинг: «Кармента создала из греческого алфавита латинский, Медуза дала алфавит Гераклу, царица Исида – египтянам, а богиня-жрица Кали изобрела санскритский алфавит»[195].

Во многих культурах сохранились следы восхищения перед древними учеными женщинами и их трудами: в Египте имелась каста жриц-писцов под покровительством Сешат, богини алфавита и «госпожи дома книг», в индийских Ведах можно найти молитву об успехах в обучении дочери. В древних ведических текстах вообще на удивление много позитивных упоминаний о женщинах – ученых, поэтессах, провидицах; по особым случаям этим женщинам позволялось демонстрировать свои знания и таланты на публике[196]. Позже, в Греции, гений некоторых ученых женщин и женщин-философов открыто признавали их современники, в отличие от позднейших историков: например, Пифагор, известный каждому школьнику, учился у женщины (Аристоклеи), женился также на женщине-математике и преподавательнице философии (Феано) и испытал влияние третьей женщины, своей дочери Дано, занимавшейся также вопросом женского образования. Еще одна женщина из этого же круга, Диотима, учила Сократа; однако главной наставницей и его, и Платона стала Аспазия Милетская, прозванная «первой дамой Афин». Как и Дано, она выступала за женское образование и бесстрашно использовала свое положение чужестранки, чтобы обойти закон, заставляющий афинских женщин сидеть дома: сама обходила женщин и давала им уроки на дому.