Кто играет в кости со Вселенной?

И в этом месте хочу рассказать про два главных плюса, которые «Любавич» получил, вовремя построив свой производственный корпус. Первый – никто не может выгнать тебя в одночасье, а такие случаи были и в моей истории, и в судьбах конкурентов. Второй – отсутствие арендных (крупных и обязательных) платежей. В тучные годы – это ресурс для инвестиций и экспериментов, в тощие – спасательный круг. Уже покупая СТР, я почувствовал это преимущество – накопление на недешевую игрушку произошло быстро, без надрывов финансов. А вот надо было бы платить за аренду, задумался, может, отказался и не сорвал куш.

Прием «находись на передовой технологического процесса» – это когда понимаешь, что будет тяжело, но при определенном везении все сложится.

Полотенце как театральный реквизит (Рассказ из цикла «Директорские будни»)

Туристы, посещающие Германию, планируют в обязательном порядке посетить Гейдельберг – город со средневековым замком и знаменитым университетом. Но они не ведают, что здесь же находится штаб-квартира крупнейшего производителя печатных машин фирмы Heidelberg. А полиграфисты всего мира, наоборот, знают про завод Heidelberg, но понятия не имеют, что сам город – одна из жемчужин Европы. И вот нам, директорам питерских типографий, немецкие коллеги сделали подарок – соединили в «одном флаконе» VIP-командировку на завод и экскурсию по достопримечательностям.

Все устраивалось по высшему разряду – переезды в комфортных автобусах, одноместные номера в гостиницах, обеды с пивом и шнапсом. И мы радовались халяве как дети, хотя понимали, что для Heidelberg это не филантропия, а маркетинговый ход, так называемый промышленный туризм. «Привезли – показали – напоили – остались довольны – прониклись теплым чувством к торговой марке – купили». Ход работал: немецкие печатные машины одна за другой пополняли «конюшни» российских типографий. Конкуренты Heidelberg могли только кусать локти: «Какой у этих куркулей богатый маркетинговый бюджет!» Я думаю, еще несколько лет таких бурных продаж и появилось бы новое слово «отгейдельберить». То есть отпечатать офсетным способом. По аналогии с устоявшимся глаголом «отксерить»: в смысле, откопировать. Этот неологизм проистек от названия фирмы Xerox, первого и самого популярного в России производителя копировального оборудования. Могуч русский язык – все импортные слова перемалывает под себя!

Но я отвлекся от командировки. Мы выехали шумной группой в город Гейдельберг. Два часа перелета, и вот вместо нашей снежной зимы весенний ветер и теплое солнце. В первые дни, как полагается, нам показали завод и немецкие типографии. Но начиная с третьего наша VIP-командировка превращалась в VIP-тур: рабочая составляющая сокращалась, а «культурная» нарастала. Нас возили по немецким городам, каждый из которых встречал званым ужином в аутентичном ресторане. Организаторы жадностью не страдали – ограничения на алкоголь не накладывали. К четвертому вечеру, когда доехали до Висбадена, мозг слегка затуманился, печень создавала асимметрию пивному брюшку, глаза отдавали пурпурным оттенком. Но какое настроение!

Очередной пятизвездочный отель. Пафосность вестибюлю придавал швейцар в ливрее а-ля XIX век, расставленные в шахматном порядке круглые столики с позолотой и нависшая огромная люстра венецианского стекла. До ужина оставалось пару часов свободного времени. Группа разделилась: кто-то пошел прогуляться по городу, кто-то отлеживался в номере, а самые «стойкие» товарищи, в баре прихватив ящик пива, пошли в сауну при отеле.

К стойким относился и известный полиграфист Л. Он любил выпить, но не злоупотреблял. Как говорил про себя – «дворянские предки обязывают держать выправку, а если переберешь, то можно загнуться». Опрятность была фирменной чертой Л.: начиная с ровного ряда белых зубов до стрелок на брюках. Чистая рубашка, гладкая лысина, прямая спина. В такую сомнительной чистоты профессию бизнесмена его заставила пойти только необходимость кормить семью. Но для Heidelberg он являлся перспективным клиентом – его типография набирала обороты.

Уютный столик в предбаннике, первый глоток пива, удобные кресла, и классическая директорская дискуссия началась. Замечу, что Л. не участвовал в диспутах про персонал, он считал ниже своего достоинства обсасывать косточки людям за глаза. Не любил и материться, что считалось обязательным в таких обсуждениях. Но к доводам коллег прислушивался.

– Да-а, хорошо живут немцы!

– Вы запомнили, какая в их типографиях выручка?! В два раза больше, чем у нас!

– А персонала в два раза меньше!

– Причем заметили: никто не суетится, не бегает вокруг машин как угорелый. Я бы сказал, что наши печатники пошустрее.

– Автоматизация!

– Да нет там особой автоматизации. Через пару лет и в каждой российской типографии такое будет!