Кто играет в кости со Вселенной?

Поставщики слетелись на меня как коршуны – приглашали на переговоры в лучшие рестораны города, расхваливали свое оборудование. Я вообще люблю вкусно поесть, поэтому их подход через желудок был верен. От широкого спектра предложений потерялась фокусировка – глаза разбежались: все машины (и немецкие, и японские) были хороши.

Я рассказал про сомнения Ксении. Она посоветовала съездить к мощам православного святого, например, в село Вырица, где упокоился преподобный Серафим Вырицкий (1866–1949), покровитель предпринимателей. Он сам был успешным коммерсантом, занимался пушниной, продавал меха по всей Европе, а позднее принял монашеский постриг. Ксения предположила, что Серафим поможет развеять сомнения.

И я поехал попросить святого помочь мне в коммерческих делах. Впервые в жизни. Механизм избрал простой – приезжаю к мощам святого, читаю акафист и проговариваю просьбу. От Серафима Вырицкого я ждал двух подсказок: не в западню ли я ступаю, и какого поставщика выбрать?

Вхожу в усыпальницу, читаю акафист, проговариваю вопросы про себя. И жду. Стою несколько минут. Тишина. Выхожу из усыпальницы. Несколько в растерянности. И тут на мобильный телефон звонит старый знакомый Елисей, представитель немецкой фирмы Heidelberg. Он делает предложение, которое сразу ложится на душу. Мы договариваемся на поставку двух машин даже более мощных, чем я планировал. Сначала одной – пятикрасочной В1-формата, а через год – второй, с лаковой секцией.

М-да, Серафим Вырицкий не замедлил с помощью. «Надо бы как-то отблагодарить хорошими делами, – подумал я. – Например, выплатить „золотому фонду“ типографии „тринадцатую зарплату“. Или меньше хитрить с оптимизацией налогов».

Я был уверен, что лизинговая компания профинансирует покупку, и заплатил два аванса: и на первую поставку, и на вторую. В случае отказа от машин – авансы сгорают, не возвращаются.

Казалось, семафор открыт – двигайся по главному пути. Но тут у проекта начались «хвори» – проблемы. Не ужасные, но заметные – как сказала Ксения, что это обязательный этап, когда просишь помощи у светлых сил. Стопорнулось у лизинговой компании – ей банк долго не давал кредит под мой проект. Это и понятно, на «Любавиче» висел заем за цифровую машину. Вторая «хворь» – на наши старые машины, которые требовалось продать, не находились покупатели. Прошли месяцы прежде, чем дело сдвинулось: нашлись покупатели на станки, банк дал добро. Когда новый пятикрасочный Heidelberg приехал, то возникла еще «хворь» – привезли четыре секции от моей машины, а пятая оказалась… от другой. Что-то немцы там перепутали при отгрузке. Еще потребовалось время на замену. Технологи и печатники не сразу освоили новый режим работы, продавцы не сразу привлекли дополнительные заказы. Время шло, станок не выходил на полную мощность, а платежи по лизингу никто не отменял: каждый месяц строго по графику. Финансы предприятия оказались под давлением. А требовалось докупать еще вспомогательное оборудование. Те сложности, о которых меня предупреждали заместители, тоже не обошли стороной (сортировщицам пришлось туго, теснота в цехах мешала работе). Но пункт за пунктом «хвори» преодолевались. Через сложности и кропотливые дела. Пришлось переплетный цех перенести на второй этаж. Как поднимать полуфабрикаты? Нужен грузовой лифт. Где шахта для лифта? Пробить дырку в перекрытии. Не ослабнет конструкция здания? Укрепить несущие конструкции. Куда перевести офисных работников? Переместить на мансарду. Там устранены последствия пожара? Нет, нужно срочно закончить отделку. И так далее. После переездов стало менее удобно, но работать можно. Набрали дополнительный штат.

И вдруг до меня доходит, что прошел год, приближается момент приобретения второй машины с лакировальной секцией. А-а-а! Финансы на грани дефолта. И, о ужас! – не хватает электрических мощностей. Я совершенно упустил (это непростительный прокол!), что два Heidelberg потребляют электроэнергии больше, чем старые машины. Входной автомат «вылетит», если подать такой ток. Автомат заменить нельзя – его параметры определяются выделенными на здание киловаттами. Дополнительных мощностей никто не даст. И как апофеоз – в 2008 году грянул мировой финансовый кризис, спрос на полиграфию упал, прибыли рухнули почти до нуля, рубль просел. Зашел в гости тот самый старик Мерфи, о которых предупреждал «голос в кабинете». Проект зашатался. В таких условиях первоначальные лизинговые платежи еле выполнялись, а еще одна финансовая нагрузка – свалиться в штопор. Неужели мне не повезет в этот раз? Можно отказаться от второго Heidelberg, но как же амбиции? А как же заплаченный аванс, который не вернут?

* * *

То, что произошло дальше, можно назвать «фирменным везением». А можно отнести на помощь Серафима Вырицкого. Он не только помог мне в росте предприятия, но и опустил шлагбаум, когда я зарвался.