Кто ищет, тот всегда найдёт. Роман

По расписанию автобусик отходит в 6.30, но шофера не знают расписания и поэтому отправляются, как только коробочка заполнится до отказа. На всякий случай выскочил из дома ещё шести не было в надежде заполучить пару стоячих мест, оставив Машу добирать самые ценные утренние полчаса. Уже на дальнем подходе понял, что опоздал: все плацкартные места заняты, и прибывающий народ уминался на проходных стоячих. Скольких бедолаг с самого ранья вызывают разные выспавшиеся начальники! Залезаю в низкую дверь, складываясь в три погибели, смотрю – Сарнячка сидит у окна, а рядом с ней баба с пацаном, разметавшимся во сне на коленях. Мне бы так!

- Возьми меня на колени, - пожелав доброго утра, прошу техручку, но она только недовольно отвернула хищную голову к окну. Другая бы – и не одна – за счастье почла подержать первого парня на коленях у груди, впрочем, у неё её нету, может, поэтому и не хочет. Придётся Атлантом всю дорогу удерживать на плечах трясущуюся крышу. Не прошло и десяти минут, как мы заполнились до ручки и покатили, опередив расписание настолько же. Только отъехали, как стоящая впереди, у самой спины шофёра, тётка с малолеткой на руках, не выдержав напряжения и обессилев, недолго думая, усадила малыша на колени шофёру. Пусть, говорит, посидит немного, все руки оттянул. Водитель, сжав колени, чтобы не уронить пассажира, обернулся к ней и предлагает: «Садись и ты, держись за руль, а я за что-нибудь другое». Весь сонный автобус пришёл в восторг, заржав так, что стало свободнее, а тётке за находчивость уступили место.

До экспедиции дошлёпали молча – ну, не получается у меня контакта с этой, мягко говоря, неприятной то ли девушкой, то ли женщиной, то ли с чем-то средним! Мы одинаково и прочно не терпим друг друга, хотя я никогда никакого повода к вражде не давал. Бывает любовь с первого взгляда, бывает, наверное, и такая же неприязнь. Нет искры, хоть убей!

Заходим к Гниденке, тот встречает, щерясь, и не поймёшь отчего, то ли от радости, то ли злорадствует заранее. Я ничего хорошего от начальства никогда не жду и заранее напрягся, а надо бы расслабиться. Сбегал он к Дрыботию, зовёт на поединок без судей. Заходим – два угла ринга заняты: в одном - хозяин кабинета, в другом – Антушевич, два остались нам, а Стёпа, надо понимать, будет у них секундантом. Приветствуем друг друга, как и полагается по ритуалу, пожатием рук, и Антушевич делает первый выпад:

- Вы, - обращается ко мне, - почему отказываетесь от составления проектной документации? – Первый раунд начался.

- Я вовсе не отказываюсь, - уклоняюсь от апперкота, - я отказываюсь от предложенных объектов работ.

- Вон даже как! – удивляется Антушевич. – А вам не кажется, что у вас чересчур гипертрофированное и ничем не обоснованное самомнение? – проводит он запрещённый удар ниже пояса.

Но меня, если я завёлся, с ног не собьёшь.

- А вы, - отмахиваюсь, - хотите, чтобы я с чужого мнения обосновал работы, в которые не верю?  Боюсь, что у меня ничего не получится, – ухожу в глухую защиту.

- Что значит – не получится? – заходит с фланга Дрыботий. – Есть распоряжение экспедиции, и вы должны его исполнять. Вы на работе на государственном предприятии, а не в частной лавочке, - метит прямо в челюсть.

Отражаю хук как могу:

- Конечно, я выполню ваше распоряжение, - держу защиту, - но оно будет некачественным, поскольку мне придётся указать, что проектные площади не являются выбором автора и дать им собственную критическую оценку, которая будет явно не в пользу обоснования работ. По-другому поступить не могу.

В тайм-ауте все молчат, оценивая слабые и сильные стороны противника. Я явно выигрываю по очкам. Первым опять суётся Антушевич:

- У вас что, есть альтернативный вариант? – спрашивает заинтересованно, как геолог геолога, у мужика явно над начальническими амбициями преобладает разумное начало, в отличие от быкоподобного Дрыботия с угнетённым правым полушарием.

- Конечно, - с готовностью сознаюсь и наношу свой разящий удар, если не нокаут, то нокдаун точно, - иначе бы я не возникал против, - и делюсь: - Считаю необходимым проектные работы сосредоточить на северо-востоке, на продолжении регионального глубинного рудоконтролирующего разлома, к которому приурочены известные месторождения района, а также новые рудопроявления Детальные-1 и 2 и Угловое.

- Мы такого не знаем, - упорствует Дрыботий, и я не спорю – с начальством не спорят, его, по возможности, игнорируют.

Опять молчим, забравшись в тупик. Этот раунд явно за мной. Моя напарница затаилась в углу, готовая в любой момент, как засадный полк на Куликовом поле, выскочить на подмогу. И снова в атаку бросается экспансивный Игнат, который Игнасий Осипович, который Иосифович. Но что это за атака? Он трусливо выпускает против меня секунданта. Такого ещё в практике бокса за всю его мировую историю не было.

- Что скажете, - никак не может опомниться от моего удара, - Степан Романович?

И Стёпа срывается с цепи и бросается в психическую атаку, колошматя воздух впустую.