Кто поведет тебя во тьму (СИ)

Монотонное шествие отупляло, мысли бродили по кругу, как цирковые лошади, и когда над ухом Вирджила вдруг что-то негромко и тонко просвистело, и бандит впереди схватился за шею и неловко повалился набок, Вирджил ничего не успел понять. Зато его тело все решило само — метнулось вперед, наподдав ногой упавший фонарь, перелетело через скорчившегося на полу тюремщика, и широкими скачками понеслось по коридору. Тело не волновали все откровения мира, оно хотело выжить и не собиралось сдаваться.

— Кореш! — позвал сзади гнусавый. — Стой, кореш!

Вирджил наддал еще. Каменные стены отражали гулкое эхо его топота. Шагов гнусавого не было слышно, словно для передвижения ему не нужно было касаться земли, но, судя по голосу, он был близко, опасно близко.

— Да стой ты, епт! Килтон Бенд, девятнадцать!

Вирджил пробежал до угла, прежде чем понял смысл этих слов и остановился, едва не врезавшись в опорную балку с факелом. На Килтон Бенд, девятнадцать, они не раз были с Викторией. Туда она приносила самые редкие, самые сложные свои заказы. Там постоянно вертелся Тадеус, мать его шлюха, Майнор. Вирджил обернулся, готовый в любую секунду снова сорваться с места. Гнусавый стоял в нескольких шагах. Под пристальным взглядом он немного отступил и поднял руки, выставил ладони вперед.

— Зырь, зырь, я свой, сявкой буду.

— Ты из Подполья? — спросил Вирджил, хотя и так все было понятно.

— А то. Подполье, браток, своих не бросает. Ты молоток, не раскололся, так что хрена лысого они получат, а не тебя.

Он широко ухмыльнулся и грязным средним пальцем поправил травяную нашлепку на перебитом носу. Вирджил почувствовал раскаяние, но, впрочем, легкое — после всех пинков и тычков они были квиты.

— Руки бы развязал.

— А, точно, звиняй.

Не то тюремщик, не то спаситель достал ножи. Зрелище было не из успокаивающих, но холодное лезвие разрезало только веревку на спутанных руках.

— Балакать некогда, — сказал гнусавый, скользящим шагом обогнул Вирджила и пошел вперед. — Драпать надо, пока Кильку не нашли и шум не подняли.

— Он был твой товарищ? — зачем-то спросил Вирджил.

Гнусавый пожал плечами. Когда он не говорил, то не издавал ни единого звука, ни шелеста, ни шороха, словно призрак. Даже кожаная броня с уже знакомым тиснением не поскрипывала. Промасленная, наверное.

— Типа вместе нанимались к этим, звезданутым. Он лох деревенский, не допетрил ничего. Думал срубить деньжат и свалить отсюда, типа в деревню. Лошок он и есть лошок. Думал, я такой же.

Он свернул в узкий темный проход, едва заметный из тускло освещенного коридора. Здесь стены не были облицованы камнем, проход подпирался широкими деревянными балками, как на старом руднике Бесси Тун. Вирджил без колебаний пошел следом. Местному тайному обществу незачем было прибегать к новым уловкам, чтобы разговорить его, — он и так выложил все, что мог, а про притон на Килтон Бенд знали только посвященные. Если же нужно было убить пленника, для этого тем более не требовалось никаких представлений с неожиданным спасителем.

Там, куда они свернули, факелов не было, Вирджил шел на ощупь, благо, пол был ровным, а проход — таким узким, что можно было держаться за стенки обеими руками.

— Что это за место? — спросил он.

— Кротовник, — голос гнусавого звучал в отдалении, вор явно ориентировался в темноте лучше Вирджила. — Все, захлопнись, пока не засекли, браток.

Вирджил послушно замолчал, мысленно коря себя за недогадливость. Про Кротовник он слышал не раз, когда еще работал на банду в Каладоне. От каких хозяев осталась ветхая полуразрушенная крепостца на холме за городом, никто не знал, равно как и о том, зачем ее туда вообще когда-то поставили: подступ к городу или проход к морю она не защищала. Слухи о подземных ходах под холмом давно превратились в байки вроде тех, что ходили о Черном Лисе или доме с привидениями на Угольной улице. Место считалось нехорошим — поговаривали, что под холмом осталось древнее захоронение, что там зомби душат тех, кто тревожит их покой, что под луной там можно встретить призраки воинов в древних доспехах… Вроде бы король Фарад время от времени провозглашал, что давно пора расчистить руины, но всегда находились насущные дела поважнее. Каладонцы на холм не заглядывали, кроме мальчишек, у которых считалось верхом отваги пойти в Кротовник ночью и в одиночку. В одиночку Вирджил не ходил, но был там вдвоем с братом, и они даже пробрались под наполовину обрушившейся аркой на площадку, когда-то бывшую двором…, а потом в ночной тишине раздался кошмарный хохот, и они с Лоуренсом хором заорали и бросились прочь. История о хохочущем демоне позволила им козырять перед другими мальчишками целую неделю. Позже Вирджил думал, что им попался угнездившийся в развалинах филин, но теперь засомневался: не обосновались ли в Кротовнике «защитники магии» уже тогда?! Никаких подземных ходов они с Лоуренсом, конечно, не нашли, да и никто их, эти ходы, не видел своими глазами, просто слухи ходили…

В кромешной темноте Вирджил не заметил, что гнусавый остановился, и налетел на его спину, тот ругнулся вполголоса.

— Притопали.