Кто в армии служил, тот в цирке не смеется

— Что? Боевые патроны? Ну, у нашего капитана совсем мозги съехали! Не хватает, чтобы мы тут маленькую войну устроили. Или он хочет провести показательный расстрел Лизки Плоткиной и её сожителей? Тогда в округе останутся только оленеводы и их олени. Вернее, одни олени. Да и то только потому, что они тоже, как и он, — дурни рогатые!

— Ладно, Сань! Хватит хохмить. Получи автомат и бегом на улицу! Улетай, а мне ружкомнату ещё надо закрыть и опечатать!

После этих слов Белозёров действительно вылетел на улицу и встал в строй возле командного состава роты.

Капитан Дягиль ходил перед строем и был трезв, как никогда.

— Слушаем боевую задачу! — прокричал он и остановился, переводя дух. — Из мест заключения совершили побег два опасных преступника. Они движутся в направлении норвежской границы и, возможно, появятся в расположении нашего гарнизона. Они вооружены, так как по пути следования убили часового и охотника. У них в руках могут находиться автомат Калашникова, охотничье ружьё и холодное оружие! Вероятно, в наличии имеются шестьдесят патронов от автомата и примерно тридцать ружейных патронов. Приказано ввиду опасности сбежавших живыми их не брать, работать на их уничтожение. Я развязываю вам руки, бойцы, всё беру на себя. Командиры взводов, ко мне!

— А до дембеля было так близко, — тоскливо протянул Женька Самойлов и посмотрел на Белозёрова.

— Будет день, будет и пища, — только и выговорил Саня, пристегнув магазин с патронами к автомату.

Лейтенант Рыбочкин бегом вернулся после инструктажа командира к своему взводу и сказал:

— Самойлов, Белозёров, вы причислены для усиления к моему взводу. Как поняли?

— Есть на усиление к третьему взводу! — крикнул Белозёров.

— Есть на усиление к третьему взводу! — повторил Самойлов.

— Ну что, брат, пошла работа. Вот и мы на что-нибудь сгодимся! — сказал Саня Женьке и, встав позади лейтенанта Рыбочкина, зашагал за ним в сторону ближайших сопок.

Прошло уже, наверное, часа три, когда они подошли к самой высокой точке в расположении их гарнизона. Это была огромная сопка, без растительности, поднимающаяся под углом примерно сорок градусов. Лейтенант дал команду остановиться, и тут же прозвучала автоматная очередь. Пули зацокали по камням и стали рикошетить в разные стороны. Все разом, без команды рухнули на землю.

— А дембель был так близко, — повторил Белозёров слова Женьки и уткнулся лицом в траву. Трава вкусно пахла, и Саня зарылся в неё ещё глубже. «Ну почему так не везёт?» — подумал Белозёров, когда услышал команду лейтенанта:

— Взвод, в атаку, за Родину, за мной вперёд!!! — лейтенант приподнялся и пополз по сопке вверх.

«Хорошо хоть, не за Сталина. Он что, идиот? — думал Саня, глядя на ровную поверхность сопки. — Тут можно даже не целиться, а только положить автомат на землю, под уклон сопки, и нажать на спусковой крючок, остальное сделают пули. А ты только води автоматом в разные стороны. Будет куча трупов. Да! Лейтёха, видимо, решил заработать медаль и уехать из этого Мухосранска как герой! Ребят только жалко. Да и меня тоже мама ждёт».

— Товарищ лейтенант! — заорал Белозёров — Нельзя вверх по сопке, перестреляют всех, как куропаток!

— Молчать, сержант! Выполнять мою команду! Все за мной! Вперёд, орлы!!!

Белозёров думал всего несколько секунд, затем подполз к Рыбочкину и, привстав на колено, прикладом автомата ударил его в лоб. Все, кто это видел, ахнули, но ещё плотней прижались к земле, потому что сразу прозвучал выстрел из охотничьего ружья. Лейтенант без звука ткнулся лицом в траву.

— Радиостанцию ко мне! — закричал Саня. — Беру командование на себя! Лейтенанта, пока он без сознания, связать и перевязать ему голову!

Наступила минутная пауза, которую Белозёров прекратил страшным криком:

— Для непонятливых, повторяю, беру командование на себя! За всё отвечаю я! Радиста ко мне!

К нему подполз молодой солдатик с переносной радиостанцией на спине.

— Свяжись с соседями, с пехотой, передай, что вышли на объект и просим поддержки. Как понял? Приём, военный! Остальным по возможности вести огонь одиночными выстрелами по цели. Беречь патроны. Нам их больше никто не принесёт.

Солдаты начали стрелять, а радист в это время связался с соседями, и минут через двадцать к нему подполз старший лейтенант из пехоты.

— А где офицеры? — спросил он, оглядывая близлежащие кусты.

— Товарищ старший лейтенант! Сержант Белозёров, старший по команде. Офицер ранен и эвакуирован. Бандиты на сопке. Атаковать невозможно. Открытая поверхность, нет даже кустов. Вот если бы миномётом или ещё чем? А у нас только автоматы и всё.

— Можно и миномётом, и ещё чем. — Старлей долго смотрит в бинокль, а потом даёт распоряжение своим подчинённым о необходимых корректировках по цели.

— Огонь! Огонь! Огонь! — троекратно с равными промежутками прозвучала команда на поражение цели. И три мины ушли по направлению к вершине сопки.

На сопке полыхнули три вспышки от разрыва мин, и потом донёсся троекратный грохот. Старлей опять посмотрел в бинокль и медленно поднялся с земли: