Кубок Аркесилая в контексте: Греческое взаимодействие с погребальным искусством позднего периода

Бентон (Benton 1959, 181) предложила аналогичное сатирическое прочтение взвешивания, сосредоточенное на птицах в сцене. Она предложила пригласить птиц поедать вредителей, заражающих груз и весовой механизм. В этой интерпретации сцена представляет собой издевательство над фигурой Аркесилая, бессильного контролировать ситуацию. Однако Бентон рассматривает изображения и надписи на чаше выборочно и неточно, подчеркивая элемент поедания насекомых, который не изображен на вазе, игнорируя тот факт, что Аркесилай, похоже, совершенно не заботится о птицах и смотрит на рабочих, и даются показания только для двух надписей, которые, как можно утверждать, относятся к ее интерпретации сцены. Тивериос (Tivérios 2000[2001], 19–26), хотя и не использует те же интерпретации, что и Бентон, также преследует эту ассоциацию птиц с сатирическими или политическими целями. Предполагая, что журавлю приказывают вырвать глаза Аркесилаю, Тивериос связывает слифомахоса (см. выше), "борца с сильфием", с настроениями, направленными против Баттидов. Конечно, эксплуататорский контроль Баттидов над экспортом сильфия мог способствовать внутреннему кризису, особенно с ливийским населением, спровоцировав конфликт, а затем и арбитраж (Mitchell 2000, 86–9; Herodotus 4.161). Более того, ощущение силы или кризиса может быть упомянуто в названном страже и, вслед за Харвитом (Hurwit 2006, 129), в позиционировании ящерицы как дурного предзнаменования. Присутствие баланса, царя и сильфия могло быть искаженным отсылкой к взаимосвязи между стазисом, торговлей и мятежным коренным населением. Однако Тивериос является зеркалом Бентон, используя лишь довольно ограниченный диапазон надписей для построения этого чтения. Вдобавок слифомахос – не единственный указывающий знак, и выше предлагается, что его поднятой рукой может следовать модель, в которой египетские символы на дальнем конце весов проверяют центральную линию. В более общем плане тема анти-баттидских или антимонопольных настроений, особенно среди ливийского населения, и использование персонажа, столь амбивалентно представленного как "греческий" и упорядоченный, кажется, расходится с более широкими элитарными темами лаконской керамики. Мне трудно согласиться с тем, что богатство или власть Аркесилая изображается в негативном свете, или найти причины, по которым этруск проявил бы интерес к такому сюжету, чтобы приобрести эту чашу.[27]

По тем же причинам я не согласен с прочтением чаши Шаусом в контексте нестабильности в Северной Африке и взаимозависимости Кирены с наемными силами фараона Амасиса II (Schaus 2006, 177–178; Геродот 2.181; Ladynin 2006 31–56). Шаус отмечает военный союз Аркесилая II с Амасисом II после неудавшегося вторжения Априя в Кирену и последующей гражданской войны в Египте (см. Геродот 4.159; это аргументируется Стиббе 1972, 198–1989 гг. на основе Плутарха, Моралия 261c, и впоследствии Шаусом). А также более поздняя внутренняя борьба, в результате которой Аркесилай был убит своим братом Леархом, который после был убит Эриксо, женой Аркесилая. В этом контексте Шаус предполагает, что чаша и его египетские элементы, возможно, подвергали резкой критике отношения Аркесилая с египетскими войсками (возможно, принимая сильфомахоса в том же "боевом" смысле, что и Тивериос?). Однако неясно, кто будет аудиторией для такого послания – в греческом мире или в Этрурии.[28]

Как уже отмечалось, художник не использовал этнографическую характеристику, например для обозначения египетских или ливийских персонажей. Конкретный посыл о греко-египетских взаимодействиях был бы основан на том, что зритель правильно интерпретирует то, что сейчас кажется косвенным политическим подтекстом в использовании чашей египетских элементов в сцене взвешивания. Представляется более вероятным, что отрицательный комментарий такого рода, если бы его потребовали, мог бы найти свое выражение в манипуляциях с греческим мифом. Также можно сказать, что у Амасиса II были очень хорошие связи (например, см. Геродот 2.182). Хотя примерно в 550 г. до н. э. должны были существовать фракции, враждебно относившиеся к отношениям киренцев с Египтом. У нас нет представления о том, кто мог быть в этих фракциях, и захотят ли они рекламировать свою позицию с помощью таких предметов, как эта чаша. Художник также решил не изображать Эриксо в контексте других надписей, в основном говорящих по именам персонажей, изображенных в сцене, что делает чтение ΟPYΧΟ как Эриксо очень трудным. Несмотря на включение нескольких надписей, художник не пользуется возможностью включить больше аллюзий, например имя Амасис, в описание остальных персонажей.