Куджо

Около часа назад Бретт все же поддался на бесконечные уговоры Джима-младшего и пошел вместе с ним на детскую площадку в Стратфордском общественном центре.

С тех пор в доме была тишина, слышались только негромкие голоса двух сестер, вспоминающих добрые старые времена – именно добрые, думала про себя Черити. Они вспоминали, как папа однажды свалился с кузова с сеном прямо в свежую коровью лепешку на дальнем поле (но не как он лупил их ремнем за любую реальную или воображаемую провинность, так что они потом долго не могли сидеть); как они тайком бегали в кинотеатр в Лисбон-Фоллс смотреть на Элвиса в «Люби меня нежно» (но не как маму лишили кредита в «Красном и белом» и она убежала из магазина в слезах, бросив у кассы корзину с продуктами, на глазах у других покупателей); как Рэд Тимминс из соседнего квартала всегда пытался поцеловать Холли, когда она возвращалась из школы (но не как Рэд лишился руки в августе 1962-го, когда опрокинулся его трактор). Они обнаружили, что в шкафах прошлого вполне можно рыться… главное, не забираться слишком глубоко. Потому что там все еще могут скрываться чудовища, готовые укусить.

Черити дважды пыталась сказать сестре, что они с Бреттом завтра уедут домой, но пока ничего не сказала, потому что не знала, какие подобрать слова, чтобы Холли не обиделась и не решила, что им здесь не нравится.

Теперь эта проблема мгновенно забылась. Черити взяла трубку и поставила на столик, где стоял телефон, свою чашку со свежезаваренным чаем. Ей было тревожно. Каждому будет тревожно, если во время отпуска ему неожиданно позвонит кто-то со строгим официальным голосом.

– Алло, – сказала она.

* * *

Холли видела, как побелело лицо сестры. Слышала, как сестра говорит:

– Что? Что? Нет… нет! Это какая-то ошибка. Я говорю, это какая-то…

Она замолчала и стала слушать, прижав трубку к уху. Звонят из Мэна с какими-то жуткими новостями, подумала Холли. Это было понятно по застывшему, напряженному лицу сестры, хотя Холли не слышала ничего, кроме бессмысленного клекота в трубке.

Плохие новости из Мэна. Собственно, это и неудивительно. Им с Черити хорошо было сидеть в залитой солнцем кухне, пить чай, есть апельсиновые дольки и вспоминать, как они бегали в кинотеатр. Но приятные воспоминания не отменяли всего плохого, что произошло с ними в детстве: что-то плохое происходило всегда, каждый день, и эти кусочки мозаики складывались в картину настолько ужасную, что Холли, наверное, была бы только рада никогда больше не видеть старшую сестру. Не видеть и не вспоминать свои рваные хлопчатобумажные трусы, над которыми смеялись все одноклассницы. Сбор картошки на поле, когда нещадно болит скрюченная спина, а если выпрямиться слишком резко, кровь отливает от головы и ты чуть не падаешь в обморок. Рэд Тимминс – как тщательно они с Черити избегали упоминаний о его раздробленной руке, которую пришлось ампутировать, – но когда Холли об этом узнала, она была рада. Да, рада. Потому что не забыла, как плакала, когда Рэд однажды швырнул в нее яблоком и разбил ей нос до крови. Она не забыла, как Рэд делал ей «крапивку» и смеялся. Она не забыла, что временами им было нечего есть и весь их обед состоял из куска хлеба с арахисовым маслом и овсяных хлопьев. Она не забыла, как пахло в уличном туалете за домом в жаркие летние дни. Если вам интересно, там пахло дерьмом, а это не самый приятный запах.

Плохие новости из Мэна. И по какой-то безумной причине, которую они с Черити никогда не станут обсуждать – даже если доживут до ста лет и проведут последние двадцать лет вместе как две престарелых вдовы, – по какой-то безумной причине Черити решила держаться за эту дерьмовую жизнь. Когда-то она была настоящей красоткой, а теперь подурнела. Вокруг глаз появились морщины. Грудь обвисла, и даже в бюстгальтере это заметно. У них разница в возрасте всего-то шесть лет, а кажется, будто шестнадцать. И что хуже всего, ее как будто совсем не волнует, что она обрекает на точно такую же тухлую жизнь своего славного, умного сынишку… если, конечно, он сам не сбежит от такой жизни. Для туристов, размышляла Холли с яростной горечью, не унявшейся за все хорошие годы, для туристов штат Мэн – это рай. Но для тех, кто родился и вырос в бедняцкой глуши, – это сплошные плохие новости, день за днем. А потом ты однажды посмотришься в зеркало, и оттуда на тебя глянет лицо Черити Камбер. И теперь – вот, получите и распишитесь, еще больше плохих новостей из Мэна, этой родины всех плохих новостей. Черити положила трубку на место и застыла, вперив взгляд в телефон. Ее чай остался нетронутым.

– Джо умер, – вдруг объявила она.