Кукольная королева

Она всё равно не знала, как закончить эту сказку. Антилопа шэдвар действительно относилась к роду единорогов, но её рог разветвлялся пустотелыми отростками, на ветру издававшими чарующие звуки. На их переливы слетались пичужки и сбегались мелкие зверьки, завороженно слушая, обступая антилопу всё теснее, а потом…

А потом они узнавали, что антилопа шэдвар была плотоядной.

Таша выбежала на террасу; промозглость капельниковского[13]ветра не замедлила пробраться под рубашку. Ноздри щекотнул запах весны и талого снега.

– Папа!

Альмон выглянул из пристройки, где хранили инструменты и аппараты для перегонки.

– Я хочу прогуляться, ты скоро закончишь? За Лив надо присмотреть.

Взгляд отца потеплел – как всегда, когда он слышал о младшей из его дочерей.

– Иди. Присмотрю.

Проглотив невольную обиду, в который раз кольнувшую сердце, Таша вернулась в дом.

О прогулке она не солгала. Просто не уточнила, в каком виде она собирается гулять.

…превращение уже входило в привычку. Труднее всего было осадить зверя, в первые мгновения особо усердно норовившего захватить контроль, но с этим Таша теперь справлялась без труда. И неприятные ощущения почти не замечались – щекотно только, как чихнуть.

Удостоверившись, что одежда надёжно спрятана, белая кошка вскочила на подоконник. Качнула хвостом, размышляя – после перекидки всегда сосало в желудке (из-за больших затрат энергии, мама объясняла). Всё же прыгнула на соседний карниз, чтобы, юркнув в щель приоткрытого окна, перебраться на стол в пустой кухне, где дожидались папу ломтики копчёной говядины.

Конечно, они для папы, но, наверное, он не обессудит, если она возьмёт один маленький…

Дыхание она расслышала слишком поздно. Лишь за миг до того, как услышала шаги, – и чтобы спрятаться, этого мига было недостаточно. Наверное, Альмон задумался о чём-то, потому и застыл у кухонного порога: неподвижно, неслышно. Но теперь шагнул внутрь – и на кошку, оцепеневшую с мясом в пасти, среагировал куда быстрее, чем Таша могла ожидать.

– Моё мясо воруешь, дамнарово отродье? – она почти добралась до подоконника, когда её схватили за хвост. – Моё мясо?! Я тебе покажу, как воровать, тварь, покажу, как по чужим кухням лазить!

Невзирая на жалобный мяв, её перехватили за шкирку и поволокли на улицу. Отца – в который раз – окутывало облако ядовитой хмельной желтизны. Больно-то как… Куда её несут? Дурацкая, дурацкая ситуация… и перекинуться она не может, никто ведь не должен знать, даже папа…