Кукольная королева

– Итак, Кэйрмиль Норман, в девичестве Дориэл, – произнёс Арон. – Конечно, вы не жительница Пвилла. И герцога впервые встретили вовсе не в окрестных лесах, а в Арпагене, за год до смерти его жены. Собственно, вы бы предпочли… нет, вы настаивали, чтобы смерть эта случилась раньше, но даже эйрдалевы чары не могли заставить Орека убить любимую супругу. Поэтому в конце концов вы взяли дело в свои руки и наняли убийцу сами. Лишние разговоры и подозрения были вам не нужны, так что вы подождали пару лет, прежде чем «встретить» герцога официально, – однако сперва в Броселиан, а после в Пвилл перебрались вместе с ним. Вам требовалось часто видеться с Ореком, дабы чары не развеялись. Потому-то герцог и полюбил охоту по вашему наущению: встречаться с ним в лесу, не попадаясь на глаза посторонним, было нетрудно. К тому же вам было чем заняться в эти годы… к примеру, расправиться с законными хозяевами Клаусхебера.

Кэйрмиль хранила молчание.

Лавиэлль вцепилась в плечи Джеми, едва ли осознавая, за что цепляется: широко распахнутые глаза выдавали, что сейчас она ухватилась бы даже за змею, лишь бы не упасть.

– Конечно, первой следовало устранить герцогиню. Например, ядом. «Поцелуй Смерти», кажется?.. Да, вижу. Отличный выбор: ни вкуса, ни запаха, ни дурноты, а спустя два часа после приёма – спазм сердечной мышцы. «Яд королей», как его называют, дорогой и сложный. Но в ваших руках были все средства, которые оправдали бы цель. После не стоило труда сжить со свету Диаманда, внушив ему пристрастие к спиртному, а по ночам потихоньку выпивая безутешного вдовца. Его смерть никого не удивила, но после вы вновь предпочли затаиться и потерять время, зато отвести от себя все подозрения: в конце концов, когда умирали родные Орека, для всех окружающих вы с герцогом даже не были друг с другом знакомы. А прежде чем решиться убить новообретённых племянников, вы снова выждали пару лет, но в ожидании не забывали делать всё, чтобы Леогран не смог вступить в законное право наследования. Теперь вы взялись за Лавиэлль, только вот пить её прямо в Клаусхебере не осмеливались: его ведь не зря воздвиг Мастер Школы. Так что заставляли племянницу во сне покидать стены замка, чтобы кормиться без страха. Следующим был бы Леогран, а там и Орек недолго задержался бы на этом свете. Ваш муж жил бы ровно до тех пор, пока не унаследовал законным образом всё имущество Норманов… которое потом перешло бы к его вдове.

Дэй сделал паузу: не то дать Кэйрмиль последнюю возможность сознаться, не то для пущего эффекта последующего заключения.

– Однако всё пошло прахом, – молвил он затем, – из-за призрака несчастной Раксэны, не знавшей покоя и не дававшей его вам. Вы не могли знать, чей это дух, что он видел и что расскажет, если ему удастся завладеть чужим телом. К тому же на грядущую церемонию должен был прибыть Мастер Адамантской Школы, и вы справедливо опасались, что он сможет каким-то образом выйти с покойником на связь. Потому и решились вызвать меня, узнав, что я в Пвилле. Однако вы подозревали, что слухи, будто я вижу людей насквозь, небезосновательны, так что предпочли спрятать себя и Орека подальше… не ожидая от какого-то дэя ни особой проницательности, ни того, что у него есть сын-колдун. Я понял, что за таинственный недуг поразил Лавиэлль, и понял, что вы не побеспокоите племянницу, пока я в особняке. Так что усыпил вашу бдительность ложным известием о нашем отъезде, надеясь, что вы купитесь на это и мне не придётся тайно возвращаться в Клаусхебер следующей ночью. Что, к счастью, и случилось. – Вскинув голову, Арон смотрел на Кэйрмиль сверху вниз. – Желаете сказать что-то в своё оправдание?

Ответом ему был взгляд, из которого ушла вся затравленность: лишь хищная улыбка всплеснулась в чёрных звездах зрачков, бледной тенью отразившись на девичьих губах.