Кукольная королева

– …и когда она бродила по берегу, то услышала голос возлюбленного, что звал её по имени. Он доносился из топи, но Элль без страха кинулась ему навстречу, ведь она столько раз собирала клюкву на болоте, что знала тропы как линии собственной руки. Она бежала, пока не увидела вдали того, кого так ждала – он улыбался и тянул к ней руки, моля следовать за ним, но от улыбки его веяло холодом, а в ладони сиял мертвенным светом зелёный фонарь…

Таша наконец понимает, что сама легенда ей незнакома, зато герой рассказа – вполне. И всё равно неотрывно слушает, как несчастная девушка бежит навстречу собственной смерти, следуя за «женихом», что отворачивается и идёт прочь, уводя жертву в топь.

Из уст отца Дармиори страшные легенды звучат действительно страшно. Наверное, потому что отец Дармиори сам немного смахивает на злого колдуна из этих легенд.

– …и когда она наконец прижалась к суженому, то поняла, что не чувствует тепла. Взглянув в его вспухшее лицо, Элль отшатнулась с криком ужаса, но руки его уже превратились в щупальца, что держали её слишком крепко. Глаза его полыхнули огнём, что были ярче и зеленее его фонаря. И, глядя на виспа из Белой Топи, Элль молилась лишь об одном: чтобы сердце её не выдержало и она умерла сейчас, пока чудище не приняло истинное обличье и не подарило ей смерть куда мучительнее, чем она просила…

– Какой же надо быть дурой, чтобы на такое купиться, – не выдержав, ворчит Таша, когда вокруг начинают хлопать и улюлюкать, а в кружку пастырю подливают сидр: в эту ночь даже отец Дармиори не чуждается ничего человеческого. – Вот скажи, ты бы побрёл на ночь глядя в печально известную Белую Топь, да ещё когда тебя уводят со знакомой тропы? И уводит твой жених, который, конечно же, кажется совсем не странным и объявляется при совершенно не подозрительных обстоятельствах?

– Я бы его топором по шее угостил, – ухмыляется Гаст.

– Именно.

– Хотя, по-моему, девчонки ради суженых иногда и не такую дурь творят. И не только девчонки, – добавляет друг честно. – Любовь – штука такая. Толкает людей на странные вещи.

– Я в таком случае вообще не хочу влюбляться. Если любовь толкает на такое.

– Мне вся эта морока тоже не нужна. Но, думаю, нас не спросят. – Таше внезапно протягивают крепкую мозолистую руку. – Давай только договоримся: как бы безнадёжно мы ни втюрились, постараемся не быть дураками. Никаких тебе «всё ради любви». Не тащиться за любовью в топь, если нас попытаются туда затащить. Идёт?

Таша молча протягивает ладонь в ответ.