Курс молодого бойца

направился к стойке.

Кассирша посмотрела на него с некоторой оторопью. На еѐ

памяти столько мороженого удавалось употребить не многим. Шматко

наклонился и шѐпотом спросил:

– Скажите, у вас презервативы продаются?!.

Оторопь кассирши перешла в ужас.

– Это детское кафе!

– Я понимаю! Но на кассах часто продают презервативы! На

сдачу!

Сзади к Олегу Николаевичу подошла Маша, взяв его под руку.

Кассирша чисто по-женски окинула еѐ оценивающим взглядом. «Сейчас

заложит!» – догадался Шматко и поспешил опередить противника:

– Да-а!. Сфера обслуживания, блин!. – громко сказал он, заглушая

гвалт в кафе и возможные реплики кассирши. – Знаете, Маша, времена

изменились, а люди – нет!. Пойдѐмте!.

Странноватая пара стремительно покинула кафе. Неизвестно,

собиралась ли кассирша озвучить своѐ мнение о презервативах в

детском кафе, но всѐ-таки она крикнула в спину удаляющегося

прапорщика:

– Вот только не надо хамить!.

Обсуждение предстоящего дня рождения Рылеева проходило в

бытовке роты. На совещании присутствовали младший сержант Фомин,

повар Сухачѐв и сержант Рылеев. Основной темой беседы было меню.

Рылеев протянул деньги и сказал:

146

– Знаешь, Сухой, юбилей всѐ-таки. Хочется, чтоб пацаны

запомнили. Зашли кого-нибудь в город – пусть возьмѐт пару флаконов.

Фома остановил его руку.

– Спрячь. Пара флаконов – не наш коленкор. – Он достал из-под

стола канистру. – Сегодня ночью мы еѐ наполним. Помнишь, мы Гунько

искали? На такое место в лесу наткнулись – Клондайк!

В группу захвата халявного самогона вошли избранные. То есть

младший сержант Фомин и рядовой Сухачѐв. Группа вышла на задание в

полночь – с фонарями, картой и канистрой. По агентурным данным,

аппарат в лесу стоял стационарно. При нѐм имелись бочка литров на

пятьдесят и дедок алкогольной наружности. Так что вероятность

провала экспедиции была нулевой… если верить клятвенным

заверениям Фомы.

До цели они добрались на удивление быстро. Буквально через час

Фома остановился и прошептал:

– Где-то здесь. Я уже и по запаху чувствую.

В ответ по лесу разнѐсся треск веток и звук падения.

– Уй, блин! – вскрикнул Сухачѐв.

Фомин пошарил вокруг фонариком.

– Что там?

– Да, блин, паутина в харю!

Фома понимающе прокомментировал:

– Конечно, отъел харю на кухне…

Внезапно слева от них обнаружилась набольшая поляна. Два луча

света уткнулись в шалаш.

Младший сержант обрадованно шепнул:

– Вот кострище. Вот шалаш. А вот и она, родимая! – Он стукнул

ногой по бочке, стоящей рядом с самогонным аппаратом.

Сухачѐв заглянул в шалаш. Там никого не обнаружилось.

Владелец алкогольного Клондайка отсутствовал. Повар обошѐл бочку

147

вокруг и тоже постучал по круглому металлическому боку. Звук

получился глухой.

– Полная! – восторженно произнѐс он. – Мамочка… мы у тебя

отольѐм немножко!

Фома наклонил бочку, Сухачѐв подставил канистру. Они

прислушались к аппетитному журчанию. Сухачѐв втянул в себя воздух.

– А ничего так пахнет. Хлебная…

Младший сержант Фомин авторитетно определил по запаху:

– Градусов пятьдесят, точно! Ну всѐ, почапали. Поздно уже.

Ротный повар напоследок посветил на самогонный аппарат.

Причудливая конструкция с огромным блестящим змеевиком потрясла

его до глубины души.

– Ух ты! – восторженно сказал он. – Ни фига себе бронепоезд!

– Да хрен с ним! Пошли. – Фома нетерпеливо потянул его за

рукав.

Но Сухачѐв уже шагнул к аппарату.

– Подожди, дай гляну. Может, на кухне такой замутить?

И тут раздался звонкий металлический щелчок. Что-то хрустнуло,

и спящий лес прорезал дикий вопль:

– А-А-А-А! !

Фома подпрыгнул от испуга.

– Сухой, что случилось?!

– НОГА-А-А-А! !

Младший сержант вспомнил про фонарик и посветил вниз. На

земле валялся Сухачѐв. А на его правой ноге тускло блестел капкан.

Фома подумал и догадался:

– Капкан, бля! !

Проводы домой девушки без вредных привычек проходили

весело. Маша травила анекдоты. Шматко смеялся и просил ещѐ. На

148

восемнадцатом анекдоте его лицо немного одеревенело от намертво

приклеившейся улыбки. Маша остановилась у подъезда кирпичной

пятиэтажки и скромно сказала:

– Вообще-то мы уже пришли.

Прапорщик почувствовал, что настала пора проявить решимость.

– Вы живѐте в этом доме?! – напористо прошептал он.

– Более того, в этом подъезде.

– А на каком этаже?.

– На третьем.

После недолгого размышления Шматко решил, что ему сделали

намѐк. Он тут же отреагировал:

– Так тут невысоко! Давайте я провожу?!

Они поднялись по неосвещѐнной лестнице.

– Темно тут у вас, – констатировал прапорщик. – В такой темноте

на лестничных пролѐтах бывают хулиганы. Завтра же утром вкручу вам

лампочки.

Маша философски заметила:

– Всѐ равно вывернут.

– А я опять вкручу. У меня лампочек – у-у-у… – смело пообещал

Шматко, чувствуя себя благородным рыцарем. – У вас какая квартира?

– Тридцать седьмая…

– Нет, я имел в виду – двухкомнатная, трѐхкомнатная?.

– Однокомнатная!

– М-м… Ну ничего!

Маша остановилась возле своей двери и вставила ключ в

замочную скважину.