Кусачая книга

Судья завязал себе глаза алой лентой, и его и без того пугающий облик стал ещё страшнее. На полу было заранее начерчено множество символов – несомненно, чтобы не затягивать церемонию. Судья Денделион начал двумя руками чертить в воздухе руны, нараспев произнося своим красивым, низким голосом сложные формулы.

Все присутствующие затаили дыхание, наблюдая, как в воздухе загораются и поднимаются вверх золотые символы, образуя всё более сложный рисунок.

«Почему же члены Ложи бездействуют?!» – заволновался Чарли.

Впрочем, они ещё успеют вмешаться, поскольку для успешного восшествия требовалось необычайно длинное заклинание. Чарли не обладал нужным уровнем знаний, чтобы вникнуть во все детали, и всё же попытался сосредоточиться на происходящем.

С полминуты всё шло гладко, а потом что-то изменилось. Чарли услышал… нет, не фальшивую ноту, но звук, резанувший ему ухо. Некое уязвимое место. Может, это и есть та магическая дисгармония, о которой упоминал учитель Лин?

Поразмыслить над этим вопросом он не успел. Со своих мест одновременно встали двенадцать человек и вытянули перед собой руки. Среди них была и женщина, похожая на госпожу Кисточку. Ещё через секунду все поднявшиеся маги начертили перед собой одну и ту же руну и метнули её в сторону центрального возвышения. Раздался грохот, и Чарли увидел в золотом заклинании судьи большую дыру. В зале повисла потрясённая тишина, образы, транслируемые зеркалами на стенах, стали нечёткими.

– Хватайте их! – завопила Стеффи Аликанте и замахала руками патрульным. – Это нападение на Академию Магии! Атака на всю магию!

Инициативу перехватил капитан Атравис.

– Взять его! И их тоже! – приказал он своим людям, указывая на магов, начертивших руну.

Члены Ложи не стали дожидаться, пока до них доберутся патрульные. Каждый из них выхватил из кармана что-то вроде шариковой ручки и щёлкнул ею. В ту же секунду вокруг мятежников закрутились маленькие смерчи, и все они исчезли.

«Им удалось! – обрадовался Чарли. – Они остановили судью!»

Потом снова раздался голос судьи, хриплый, усталый, но пронизанный железобетонной волей. Через несколько мгновений Радамант Денделион восстановил своё гигантское заклинание и продолжил рисовать всё более сложные руны. Затем его лицо исказилось от ярости, он повернулся, словно вдруг увидел кого-то среди собравшихся. «Это же директор “Насмешливой Благотворительности!”» – узнал Чарли. Маг ожесточённо щёлкал «ручкой», но та никак не хотела срабатывать, а патрульные уже бежали к нему… Все смотрели на судью и на незадачливого мага – не столько со страхом, сколько с гневом; в толпе уже звучало слово «террорист».

Чарли ничем не мог помочь бедняге.

Он лихорадочно огляделся и вдруг заметил прямо перед собой какое-то полупрозрачное мерцание. Поскольку никто не обращал на него внимания, Чарли протянул руку к мерцанию – и сразу же ощутил кончиками пальцев материю заклинания. Мангустина очень удивилась, когда он признался ей, что может воспринимать магию как осязаемое вещество. Это заклинание образовало что-то вроде… сети.

Осторожно погладив невидимые паутинки, Чарли почувствовал… шероховатости… Заклинание, на которое попыталась воздействовать Ложа, было несовершенно.

ЩЁЛК! ЩЁЛК! ЩЁЛК!

Несколькими рядами ниже маг всё ещё боролся со своей «ручкой». Внезапно налетел вихрь – и «террорист» исчез как раз в тот момент, когда до него наконец добрался первый патрульный.

Чарли сунул два пальца в брешь, образовавшуюся в каркасе заклинания, и, потянув изо всех сил, почувствовал, как разорвалось целое полотнище. Он потянул ещё и ещё… Наконец в его руках остался огромный кусок магии.

Радамант Денделион оборвал своё грубое пение. С того места, где он стоял, Чарли видел, что судья бледен, губы его потрескались.

Внезапно судья начал подниматься над полом, окутанный золотым вихрем. Ещё через несколько секунд помещение затопил яркий свет.

«Это восшествие, – понял Чарли. – Всё-таки оно состоялось…»

Судья поднимался метр за метром: лицо обращено к куполу, руки раскинуты в стороны.

Величественное, прекрасное зрелище, но… что-то затрудняло подъём, как будто судья слишком много весил. Внезапно он задрожал всем телом и резко опустился на несколько сантиметров, но потом как ни в чём не бывало возобновил восшествие.

Чарли почувствовал, что оторванный кусок магии рассыпался у него в пальцах.

Восшествие совершалось не так гладко, как предполагалось; церемонию омрачил беспорядок.

Судья поднялся под самый купол, и его тело пронзили огромные арки света. «Интересно, – подумал Чарли, – это что, для большей зрелищности?» Обычно магия не требует такой вычурности.

Наконец судья опустился на землю. Что-то в нём изменилось: он словно утратил частичку человечности.

Радамант Денделион всё-таки стал Правосудием.

Толпа разразилась приличествующими случаю аплодисментами – не слишком громкими, но и не слишком тихими. Было ясно: от такой демонстрации магии всем стало не по себе.