Кусака

Сью хихикнула – знаменитый смешок, который в былые времена сделал ее, тогда еще девчонку с тонкой талией, капитаном команды поддержки в средней школе имени Престона, любимицей публики, – и суетливо умчалась за холодными гамбургерами для Тайлера и Бесс.

– Тай? На-ка. – Бесс вышла на крыльцо и протянула мужу стакан чая со льдом. Чай она заварила утром – и слава богу: теперь из кранов не вытекало ни капли воды. – Последний лед. – Льдинки походили на маленькие полумесяцы – из-за гнетущей жары содержимое морозильника быстро таяло.

– Спасибо, золотко.

Он погладил холодным стеклом потное лицо, отхлебнул и возвратил стакан жене, усевшейся на верхнюю ступеньку рядом с ним. По тому, как жадно Бесс пила, ясно было, что ее мучит сильная жажда. Далеко в пустыне завыли койоты. Тайлер следил за дорогой.

Они решили, что умрут здесь, защищая свой дом, когда явятся пришельцы. До самого захода солнца повсюду бродили люди из ВВС, они собирали маленькие кусочки сине-зеленого металла в странные пакеты, которые складывались гармошкой. Куда же военные делись теперь?

Днем Тайлер и Бесс ехали в своем пикапе на запад по Кобре-роуд. Одометр отсчитал чуть меньше полумили, и они оказались там, где в землю, преграждая дорогу, уходила фиолетовая решетка. Асфальт Кобре-роуд еще пузырился вокруг сияющих прутьев. Тайлер бросил в решетку горсть песка, и назад отскочили зернышки расплавленного стекла.

– Да, – протянул Тайлер, укладывая винтовку на колени, – вот уж не думал, что придет время, когда отсюда не будет видно звезд. Похоже, мы идем в ногу с прогрессом, ты не находишь?

Бесс открыла рот, чтобы ответить, но слова не шли с языка. Она немало пожила на свете, была далека от сантиментов и уже давно забыла, когда плакала в последний раз, но теперь в глазах у нее стояли слезы и перехватывало горло. Тайлер приобнял жену.

– А вообще-то, приятный свет, – сказал он. – Если любишь лиловое.

– Ненавижу, – удалось выговорить миссис Лукас.

– Мне он тоже не нравится.

Тайлер говорил тихо, обдумывая трудные вопросы. Он не знал, как или когда явятся пришельцы, но уступать, не задав им перцу, не хотел. Он собирался продырявить как можно больше врагов и пасть в бою, как Дэви Крокетт[24] при Аламо. Однако самым скверным из терзавших его вопросов оставался следующий: сохранить пулю для Бесс или нет?

Тайлер размышлял над этим, вглядываясь в дорогу, и вдруг услышал пронзительный женский крик.

Он посмотрел на Бесс. Их взгляды встретились. Крик повторился.

Оба одновременно поняли, что это не женщина. Визжал привязанный в сарае за домом Душистый Горошек.

– Неси фонарь! Скорее! – велел Тайлер жене и, когда Бесс побежала в дом, ринулся с крыльца за угол.

Сарай находился примерно в тридцати ярдах от дома, за кактусовым садиком Бесс. Он услышал, что Душистый Горошек лихорадочно лягает ограду стойла, и сжимавшие винтовку руки вспотели. На лошадь кто-то напал.

Рывком отодвинув брус засова, Тайлер распахнул дверь. Внутри было темно, хоть глаз выколи. Крупный паломино ржал. Еще немного, и он разнес бы дощатые перегородки. Тайлер крикнул:

– Эгей, Душистый Горошек! Успокойся, малыш!

Но лошадь словно взбесилась.

Тайлер подумал, что в стойло забрался щитомордник или скорпион, но внезапно раздался треск, и пол сарая затрясся.

Душистый Горошек всхрапнул, словно получил удар в живот, и забился в панике. Пронзительное ржание жеребца сливалось с треском ломающихся досок. Тайлер оглянулся. Прокалывая стену тьмы лучом фонарика, к ним бежала Бесс. Она отдала фонарь мужу. Тайлер посветил в стойло.

Вокруг паломино, по брюхо утонувшего в песке, летели в воздух обломки древесины. Душистый Горошек сопротивлялся – глаза от ужаса налились кровью, из храпящих ноздрей вылетала пена. Задние ноги коня уже исчезли в дыре, передние били копытами по воздуху. По телу пробегала мелкая дрожь – паломино пытался вырваться от того, что затягивало его под пол сарая.

Тайлер ахнул и утратил способность здраво мыслить: оглашая сарай пронзительным ржанием, конь ушел под землю еще на пару футов.

– Веревку! – крикнула Бесс и потянулась к висевшему у двери лассо.

Расширив петлю, она раскрутила веревку и попробовала набросить на голову Душистому Горошку. Бесс промахнулась на шесть дюймов. Тут что-то дернуло коня вниз, и, взметнув тучу песка, паломино провалился еще глубже. Бесс быстро смотала лассо для новой попытки.

Во второй раз петля охватила шею Душистого Горошка. Туго натянувшаяся веревка резала Бесс ладони, оставляя кровавые рубцы. Тайлер бросил винтовку, втиснул фонарик между балками и тоже схватился за лассо. Однако обоих Лукасов сбило с ног и поволокло по вздыбившемуся полу. Душистый Горошек исчез в земле по горло.

Тайлер отчаянно пытался подняться. Веревка стянула ему обе руки, плечевые мышцы готовы были лопнуть. Он уперся ногами в пол, сопротивляясь, так что посинели пальцы, но его все ближе подтаскивало к стойлу. Теперь над полом виднелась только морда Душистого Горошка, но и на нее уже наползал песок.