Кусака

Закачалась люстра.

Патрульная машина гудела, хотя Вэнс не касался клаксона. «Всесильный Боже!» – подумал шериф, вылезая наружу. И сквозь подметки почувствовал, как дрожит земля. Слышался приглушенный грохот, словно где-то терлись друг о друга тяжелые каменные плиты.

Танк дрался не на жизнь, а на смерть. Скотина замахнулась битой на Отраву. Та увернулась и отступила, выплевывая ругательства. Рик повсюду видел силуэты дерущихся. Его рука потянулась к Клыку Иисуса, но пальцы так и не сжали рукоять ножа. Он услышал, как взвизгнули покрышки, оглянулся и увидел, что по улице катят еще две машины, битком набитые «щепами». Пассажиры на ходу выскакивали и кидались в драку. В плечо Рику угодила шальная бутылка. Он споткнулся о дерущихся, упал, собрался с силами и хотел подняться, но вдруг почувствовал, как содрогается бетон, и подумал: «Что за черт?..» Барабанные перепонки Рика заныли, в костях пульсировала басовая нота. Он посмотрел вверх, и у него захватило дух.

С неба на Инферно опускалась шаровая молния.

Рик встал. Шаровая молния росла. Кто-то из «щепов» ухватил его за рубаху и размахнулся, но Рик яростно и презрительно отшвырнул нападавшего в сторону. Улица дрожала. Рик закричал: «Стоп! Прекратить!» – но вокруг кипела ожесточенная драка, и никто его не слушал. Он снова посмотрел на небо. Мимо, пошатываясь, прошел кто-то из «гремучек» с окровавленным лицом и толкнул Рика. По улице метнулся оранжевый свет.

Вэнс, стоявший позади Рика, тоже увидел огненный шар. Жмурясь от ослепительного сияния, он почувствовал, что сердце у него подкатило к горлу и застряло там, как лимон. «Конец света», – подумал шериф, не в силах ни крикнуть, ни убежать. Казалось, молния падает прямо на него.

– Послушайте! – завопил Рик.

Он нырнул в гущу драки, пытаясь хоть на секунду растащить бойцов.

И нос к носу столкнулся с Коди Локеттом.

Кости Локетта пульсировали болью, в ушах громко стучало от нагрузки на барабанные перепонки, но он думал, что это сказываются повреждения, полученные в драке. Теперь, однако, парнишка заметил оранжевое сияние, но посмотреть вверх не успел – наткнулся на Рика Хурадо. Первой мыслью Коди было: у Хурадо нож, и бить надо первым. Коди занес гаечный ключ, целя противнику в голову.

Рик перехватил его руку.

– Нет! – крикнул он. – Нет, послушай…

Коди так саданул его ногой в живот, что Рику стало нечем дышать, и вырвал руку, чтобы обрушить свое оружие на затылок Хурадо.

Дифин пронзительно закричала.

Огненный шар, диаметр которого составлял почти двести футов, с ревом рухнул на автодвор Мэка Кейда, взметнув в воздух тучи пыли и части машин. От мощного удара земля затряслась, по улицам Инферно и Окраины побежали трещины, в домах вылетели окна, а Коди Локетта сбило с ног, и гаечный ключ не успел опуститься. Металлический забор автодвора рухнул, куски железа разлетелись в стороны. Стекла в западных окнах Первого техасского банка превратились в россыпь осколков. Через долю секунды вышибло восточные окна – по Инферно с ревом катилась ударная волна. Электрическое табло (21:49, 85 градусов по Фаренгейту) погасло.

Дом Хэммондов содрогнулся. Пол встряхнуло, пронзительно заскрипели доски. Джесси бросилась на пол, а вслед за ней – Том, потому что стекла в южных окнах разлетелись вдребезги. Роудса с силой швырнуло на стену, будто припечатав к ней огромной раскаленной сковородой.

В момент удара, когда налетел ветер, Палома с Мирандой были в доме. Полы вдруг заплясали, из стен посыпалась пыль, и женщины ухватились друг за друга. Вокруг летело стекло, полочка с глиняными фигурками Паломы упала, и обеих женщин сбило с ног – по дому прокатился рев.

Кое-где на Окраине выбеленные солнцем крыши сорвало с домов и понесло по воздуху. Крест на шпиле католической церкви покосился.

Выброшенная из кровати Рут Туилли завизжала: «Но-о-ой!» Ее сын у себя в кабинете прятал лицо от летящего стекла. В часовне гробы качались, как колыбели.

Сержант Деннисон на своем крыльце крикнул: «Получено сообщение!» – проснулся и обнаружил, что вокруг клубится пыль, в ушах звенит, а стальная пластинка под черепом ухает, как бесовская наковальня. Бегун запрыгнул к Сержанту на колени и сидел там, дрожа. Сержант нервно потрепал черно-белый пятнистый загривок невидимого пса.

На Кобре-роуд и Селеста-стрит пронзительно заливалась сигнализация. Выли собаки. Три уцелевших городских светофора со скрипом раскачивались на проводах, а четвертый, на пересечении Оукли-стрит и Селеста-стрит, сорвался на асфальт и разбился.

В доме Кёрта Локетта с лязгом растворились ставни, затрещали стены, а сам хозяин с широко раскрытыми глазами все лежал в темноте на пропотевшей постели.

Сотрясение катилось призрачными волнами, и ночные твари стремглав разбегались по норам.

Глава 22 Небесная решетка