Кусочек желания

— Силы Добра наказали тебя за непочтительное отношение к их избраннице, — завела свою обычную песню Фанька и, немного подумав, добавила. — В следующий раз не будешь уворачиваться, когда в тебя стреляют.

— Вот сейчас отхожу тебя хлыстом чуть пониже спины и посмотрю, как ты не будешь уворачиваться!

— Что?! — возмутилась воительница. — Бить девушку?! Это тебе твои великие старцы посоветовали?!

— Нет, это моя собственная идея! — огрызнулся Хафейн.

— Ну, не ссорьтесь, пожалуйста, — попытался примирить их толстый волшебник, уже закончивший исцеление воина. — Сейчас не время для ругани, нам надо двигаться дальше… Ах да, я ещё должен разъяснить всем, что сегодня случилось. Знаете что, давайте мы с Верениен, которую сейчас ничто не отвлекает, ответим на все вопросы по дороге, а то и так времени много потеряно.

Приключенцы мрачно переглянулись. Ефсий как обычно оказался прав: пора было немедленно отправляться в путь. Утренняя задержка во времени, конечно, не являлась критической, но всё же мешкать больше не стоило.

* * *

Дом семьи Юфера оказался именно таким, как его и представляли. Сруб на склоне горы, парочка сараев, загон для скота, стадо в полсотни голов — в общем, небольшое фермерское хозяйство. Отец семейства, огромный чернобородый мужик, представившийся Грулем, долго и очень сердечно выражал путникам признательность за спасение сына и в конце благодарственной тирады пригласил их отдохнуть в его скромном жилище.

— Овцы не пожалею ради такого дела! — уверял он. — Да вы проходите, что там под дождём делать?

Пошедший после полудня ливень, то стихавший, то вновь усиливающийся, доставлял немало неприятностей, поэтому упрашивать приключенцев не пришлось, и они с удовольствием прошли в дом. Внутри уже хлопотали жена Груля и двое старших, похожих на отца как две капли воды, сыновей, накрывая на стоящий в центре комнаты огромный стол. Урлог задумался, зачем семье из пятерых человек нужен стол на двенадцатерых, но озвучивать свои мысли не стал, посчитав их несущественными. Юфер, уже полностью оправившийся от травмы, бросился помогать матери, а Груль стал рассаживать гостей.

— Надеюсь, травы зури-зури в вашем меню нет? — пробурчал хмурый Хафейн, у которого всё ещё болела нога после встречи со стрелой дриады.

— А с чего вы решили, что у нас может быть зури-зури? — хозяева непонимающе посмотрели на пустынника.

— А у отпрыска своего спросите, — отозвался тот.

Под суровым взглядом отца Юфер хлюпнул носом, виновато опустил глаза и во всём сознался. Выслушав сына, Груль захохотал.

— Вы уж простите моего младшего. Не со зла, а по доброте душевной он подсыпал в котёл травы. Мальчик в глуши вырос, вот и считает, что как мы поступаем, так же и в остальном мире все себя ведут.

— А зачем вы поселяться в этой глуши? — поинтересовался Урлог. — Почему уезжать из империи?

Хозяин сразу погрустнел, тяжёло вздохнул и с большой неохотой начал свой рассказ. По его словам выходило, что у жителей их деревни произошла размолвка с местным священнослужителем, поскольку тот все храмовые подношения пускал на собственные нужды. Ссора переросла в драку, закончившуюся смертью нечистого на руку жреца, после чего последовало разбирательство сверху, и из города даже прислали следователя. В такой ситуации Груль решил не рисковать, ведь это именно он в запале приложил священника молотом, и сбежал со своим семейством в горы, рассчитывая на то, что в таких дебрях его никто не станет искать. Так оно и получилось. Ещё чернобородый крестьянин признался, что раскаивается в совершённом убийстве и, если бы имелась возможность всё изменить, он непременно бы ею воспользовался.

К тому времени стол уже накрыли. Разносолов на нём, конечно, не стояло, но гости обрадовались и тому, что было. Тем более мясная похлёбка пахла так вкусно, что даже Басс, обычно равнодушный к еде, нетерпеливо сглотнул слюну.

Во время обеда вместе со стуком деревянных ложек не стихали и голоса. Пэтти хвастался некромансерским подвигами перед старшими хозяйскими сыновьями, а Хафейн, Урлог и Ефсий интересовались у Груля дальнейшей дорогой и трудностями, поджидающими на ней. Фанька и Арледа попытались разговорить тихую хозяйку, но та лишь молча улыбалась, и её оставили в покое. Одна только Верениен сидела неподвижно как статуя, полностью погружённая в свои мысли, и даже не притронулась к пище.

— А эта трава зури-зури, — наконец подала голос дриада. — У неё есть ещё какие-нибудь наименования?

— Я знаю, что в западных землях её зовут хвирью, — Груль, явно удивлённый таким вопросом, задумчиво почесал подбородок. — А больше названий я не слышал.

— Ага… Вот как, — пробормотала лучница, снова уходя в себя.

— Слушайте, а где Торлес? — вдруг поинтересовался Ефсий. — Он разве не заходил вместе с нами?

— Торлес сказал, что пойдёт к колодцу постирать рубашку, — начала Арледа, и тут её перебила торжествующая Верениен, внезапно вскочившая со своего места.