Квинтет из Бергамо

— Сначала про семейство Гольфолина. У них квинтет, пользуется скромной известностью. Обычно их приглашают на всякие благотворительные праздники, светские сборища или какие-нибудь семейные церемонии в богатых домах. Довольно профессиональные музыканты, не более того, причем, кажется, с трудом сводят концы с концами. О каждом в отдельности мало что можно сказать. Ладзаро Гольфолина, основатель квинтета, — приличный музыкант без малейших признаков гениальности. Женат на Клаудии Чиленто, с которой познакомился на одном из концертов. Сам Гольфолина родом из Милана, а Клаудия — коренная бергамка, дочь Умберто Чиленто, местного учителя музыки, виолончелиста, это ему принадлежит дом, в котором вы будете жить. Клаудия слывет женщиной честолюбивой, похоже, она так и не смогла простить мужу, что тот не стал мировой знаменитостью. Мечтала стать как минимум подругой Менухина, а превратилась всего-навсего в синьору Гольфолина — есть от чего испортиться характеру... Впрочем, с сыном Марчелло бедняге повезло ничуть не больше, она много внимания уделяла его образованию, похоже, мечтала взять реванш... Однако общими усилиями деда, отца и матери удалось сделать из Марчелло неплохого исполнителя, но никак не больше. Повторяя историю своего отца, этот тоже встретил в консерватории студентку, Софью Каламброне, опять-таки, похоже, вполне заурядную музыкантшу, на которой и женился. Как видите, Тарчинини, все это довольно добропорядочно, посредственно и не представляет решительно никакого интереса.

— Но там же, кажется, есть еще старуха, которая, признаться, произвела на меня очень сильное впечатление, что вы о ней скажете?

— А... — улыбнулся Манфредо, — старушка Клелия... Ей, как и дочери, тоже не слишком-то повезло в семейной жизни, однако, не обладая ее решительным нравом, мамаша предпочла сбежать от реальной жизни и постоянно пребывает в каком-то сумеречном состоянии. Единственная в семье, кто, похоже, не слишком-то интересуется музыкой. В молодости, говорят, была на редкость недурна собой, из очень хорошей семьи, но они от нее отреклись в тот день, когда она вышла замуж за Умберто Чиленто, с которым познакомилась где-то на концерте, приняв за новоявленного Паганини. Странно, не правда ли, что одна и та же история повторяется в этом семействе из поколения в поколение, и всегда неудачно, а?

— Да, пожалуй... Так эта старуха, она что, полоумная?

— Да нет, не думаю... Вернее сказать, временами на нее что-то находит, и она начинает путать свои химеры с действительностью.

— Она почему-то называла меня Серафино и утверждала, будто очень давно меня поджидает...

— Я, конечно, не психиатр, но мне кажется, что бывают моменты, когда для нее перестает существовать время, и она все еще ждет этого самого Умберто-Паганини, который так и не появился по вполне понятной вам причине...

— Но ведь она называла меня не Умберто, а Серафино!

— Ну, вы уж слишком много от меня хотите!

— Остается еще служанка, Тереза.

— Ах, эта Тереза Тиндари... Что ж, говорят, весьма привлекательная девица. Родом из Турина. Никаких компрометирующих материалов. Похоже, у нее даже нет парня. Хотя там, в старом городе, по части нравов вообще очень строго.

— Так, а теперь насчет хозяина «Меланхолической сирены».

— Ах, этот... Известный лодырь, любимое развлечение — слоняться без дела. Бывший моряк, подцепил где-то в Генуе девушку, у которой было немного денег, сумел ей понравиться. Получив приданое, вернулся сюда, купил себе эту забегаловку, там и остался, особо не процветает, но, видно, его такая жизнь вполне устраивает, ему главное не перетрудиться... Зовут его Луиджи Кантоньера. Вот, друг мой, и весь урожай, который мне удалось для вас собрать,

— Благодарю вас.

— Можно полюбопытствовать, наметили ли вы себе какой-нибудь план действий?

— Пока нет... Для начала хочу пару деньков пожить спокойно, ничего не предпринимая. Конечно, я буду посещать всякие исторические места, которыми мне положено интересоваться в моем новом звании, но главная моя цель — проникнуться атмосферой старого города, стать там привычным персонажем, из тех, кого рано или поздно перестают замечать, говоря при них все, что взбредет в голову...

— Кстати, вы знаете, что мы нашли тело Баколи?

— Да, от Луиджи, у него, кажется, какой-то родственник служит в полиции. Его тоже пытали?

— Да нет, непохоже... Чуть не забыл, Тарчинини, за отворотами брюк мы у него нашли какие-то красные и зеленые шерстинки. Я принес вам на всякий случай, вдруг пригодится...

Не успел Ромео сунуть в карман пакетик, протянутый комиссаром, как тот тут же исчез. Веронец же еще с полчаса отдыхал, размышляя над нелегкой задачкой.

После плотного обеда Тарчинини, пока не стемнело, бродил среди памятников старого Бергамо, царапая какие-то каракули, которые должны были сойти за научные заметки, набрасывая какие-то чертежи и схемы, уточняющие всякие архитектурные детали и моля Бога, чтобы никому не пришло в голову ознакомиться с результатами его изысканий.