La Majstro kaj Margarita

dek naŭ tagoj vagadis en dezerto, sin nutrante nur

единственно, чем питался, это мясом убитого

per la viando de tigro de ĝi mortigita. La kurioza

им тигра. Все с интересом прослушали это

rakonto interesis ĉiujn, kaj kiam la kato ĝin finis,

занимательное повествование, а когда Бегемот

ĉiuj ĥore ekkriis:

кончил его, все хором воскликнули:

— Вранье!

— Blago!

— И интереснее всего в этом вранье то, —

— La plej interesa en tiu blago estas tio, — diris

сказал Воланд, — что оно — вранье от первого Voland, — ke ĝi estas mensoga de la unua ĝis la до последнего слова.

lasta vorto.

— Ах так? Вранье? — Воскликнул кот, и все

— Ĉu tiel? Mensoga? — ekkriis la kato, kaj ĉiuj

подумали, что он начнет протестовать, но он

pensis ke ĝi tuj ekprotestos, sed anstataŭe

только тихо сказал: — история рассудит нас.

Behemoto nur diris mallaŭte: — Inter ni juĝos la

Historio.

— А скажите, — обратилась марго,

— Diru, — plivigliĝinte post la vodko Margarita

оживившаяся после водки, к Азазелло, — вы

sin turnis al Azazello, — ĉu vi lin pafmortigis, la

его застрелили, этого бывшего барона?

eksbaronon?

— Натурально, — ответил Азазелло, — как же

— Nature, — respondis Azazello, — kiel eblus lin

его не застрелить? Его обязательно надо было

ne pafmortigi? Li estis pafmortigenda.

застрелить.

— Я так взволновалась! — Воскликнула

— Mi tiel ekscitiĝis! — ekkriis Margarita, — tio

Маргарита, — это случилось так неожиданно.

okazis tiom neatendite.

— Ничего в этом нет неожиданного, —

— En tio estis nenio neatendita, — obĵetis

возразил Азазелло, а Коровьев завыл и заныл:

Azazello, sed Kerubjev komencis ĝemadi kaj

lamentadi:

— Как же не взволноваться? У меня у самого

— Kiel do oni ne ekscitiĝu? Mi mem sentis miajn

поджилки затряслись! Бух! Раз! Барон на бок!

genuojn tremi! Paf! Ek! La barono pum!

— Со мной едва истерика не сделалась, —

— Nemulte mankis ke mi havu atakon de histerio,

добавил кот, облизывая ложку с икрой.

— aldonis la kato, lekante kaviaron disde la kulero.

— Вот что мне непонятно, — говорила

— Jen kion mi ne povas kompreni, — diris

Маргарита, и золотые искры от хрусталя

Margarita, kaj oraj brileroj de la kristaloj dancis en

прыгали у нее в глазах, — неужели снаружи не ŝiaj okuloj, — ĉu eblas ke ekstere oni ne aŭdis la было слышно музыки и вообще грохота этого

muzikon kaj la tutan bruegon de la balo?

бала?

— Конечно не было слышно, королева, —

— Certe oni nenion aŭdis, reĝino, — respondis

объяснил Коровьев, — это надо делать так,

Kerubjev, — la aferon endas aranĝi tiel, ke oni ne

чтобы не было слышно. Это поаккуратнее надо aŭdu. Tion endas plej zorge aranĝi.

делать.

— Ну да, ну да... А то ведь дело в том, что этот — Jes, kompreneble ... ĉar fakte tie ja estis la viro человек на лестнице... Вот когда мы проходили

sur la ŝtuparplaceto ... kiam mi venis kun

с Азазелло... И другой у подъезда... Я думаю,

Azazello ... kaj la alia, ĉe la enirejo ... al mi ŝajnas,

что он наблюдал за вашей квартирой...

ke li observis vian apartamenton.

— Верно, верно! — Кричал Коровьев, — верно, — Prave, prave! — kriis Kerubjev, — prave, kara дорогая Маргарита Николаевна! Вы

Margarita Nikolavna! Vi firmigas mian suspekton.

подтверждаете мои подозрения. Да, он

Jes, li observis la apartamenton. Unue li ŝajnis al

наблюдал за квартирой. Я сам было принял его mi distriĝema privata docento aŭ enamiĝinto

за рассеянного приват-доцента или

langvoranta sur la ŝtuparo, sed ne, ne! Io suĉis

влюбленного, томящегося на лестнице, но нет,

mian koron! Aĥ! li observis la loĝejon! Kaj ankaŭ

нет! Что-то сосало мое сердце! Ах! Он

la alia, ĉe la enirejo! Kaj ankaŭ tiu de sub la arko,

наблюдал за квартирой! И другой у подъезда

egale!

тоже! И тот, что был в подворотне, то же

самое!

— А вот интересно, если вас придут

— Nun interese, ĉu oni povus veni por vin aresti?

арестовывать? — Спросила Маргарита.

— demandis Margarita.

— Непременно придут, очаровательная

— Nepre oni venos, ĉarma reĝino, nepre! —

королева, непременно! — Отвечал Коровьев,

respondis Kerubjev, — mi antaŭsentas ke oni

— чует сердце, что придут, не сейчас, конечно, venos, ne tuj, kompreneble, sed siatempe oni nepre но в свое время обязательно придут. Но

venos. Tamen mi opinias, ke estos nenio interesa.

полагаю, что ничего интересного не будет.

— Ах, как я взволновалась, когда этот барон

— Aĥ, kiel mi ekscitiĝis, kiam tiu barono falis, —

упал, — говорила Маргарита, по-видимому, до ripetis Margarita, evidente plu impresite de la сих пор переживая убийство, которое она

murdo, la unua kiun ŝi vidis en sia vivo. — Certe,

видела впервые в жизни. — Вы, наверное,

vi bone celpafas, ĉu?

хорошо стреляете?

— Подходяще, — ответил Азазелло.

— Konvene, — diris Azazello.

— А на сколько шагов? — Задала Маргарита

— Je kiom da paŝoj? — ne tute klare demandis

Азазелло не совсем ясный вопрос.

Margarita.

— Во что, смотря по тому, — резонно ответил

— Tio dependas de la celo, — prudente rimarkigis

Азазелло, — одно дело попасть молотком в

Azazello, — unu afero estas trafi la fenestrovitrojn

стекло критику Латунскому и совсем другое

de kritikisto Latunskij, kaj io tute alia estas trapafi

дело — ему же в сердце.

lian koron.

— В сердце! — Воскликнула Маргарита,