Лабиринт

Он сказал Окамото, что к нему пришел приятель и сейчас им нужно вместе идти по срочному делу. К его удивлению, старик на этот раз не выказал неудовольствия, хотя Сёдзо только вчера появился после болезни на работе и собирался сейчас уйти раньше положенного времени. Они с Одой вышли в сени, где всегда царил полумрак из-за того, что сарай, стоявший напротив входа, загораживал свет. Чтобы надеть и зашнуровать ботинки, им пришлось нагнуться чуть не до пола. Стараясь скрыть смущение, Сёдзо горько усмехнулся. I

— Поживешь, брат, в таком месте — поневоле гибким станешь. i

Военное положение продолжалось. Ходили слухи, что  I

повсюду пахнет уличными боями. В экстренных выпусках газет и по радио то и дело объявлялись районы и назывались улицы, подлежавшие эвакуации. Давались даже рекомендации, как с помощью перегородок и циновок обезопасить себя от шальных пуль.

— Знаешь что, давай все-таки заглянем сперва в редакцию, а потом поедем куда-нибудь поужинать,— предложил Ода.

— Заезжать в редакцию нет смысла,— возразил Сёдзо.

Пока они выходили из ворот и шли вдоль высокой бетонной стены, ограждавшей длинный одноэтажный дом, типичный образец старинных барских домов, Сёдзо успел рассказать приятелю о своем разговоре с Кидзу.

— Как видишь, Кидзу с самого начала намерен был куда-то скрыться.

— Да, но неизвестно, удалось ли ему это сделать. Ведь в такое время, как сейчас — бац! —-и человека нет!

— Гарантии я, конечно, никакой дать не могу,— ответил Сёдзо.

— Тем более следует попытаться навести справки в редакции; может быть, он сообщил, что собирается уезжать, и они даже знают, куда. Во всяком случае, это не повредит. Все-таки это лучше, чем сидеть сложа руки и ждать у моря погоды.

Ода, который на первый взгляд казался медлительным и неповоротливым, когда нужно было действовать, проявлял вдруг расторопность, сообразительность и настойчивость. Сёдзо знал, что он не отступится от своего намерения. По привычке Ода все время слегка толкал плечом спутника, и Сёдзо, ощущая прикосновение его круглого мягкого плеча, снова почувствовал, какой это добрый товарищ и как сильно он озабочен судьбой Кидзу. И хотя Сёдзо не видел никакого смысла заезжать в редакцию, он неожиданно для самого себя поднял руку и остановил проезжавшее мимо свободное такси.

— В конец Гинзы! — бросил он шоферу, садясь с Одой в машину.

— Пожалуйста. Полторы иены.

В старой, сильно потрепанной машине стоял нестерпимый запах бензина, но шофер заломил почти двойную цену.