Лабиринт

После немилосердной тряски они спустились наконец с плато, на котором раскинулся район Коисигава. По обочинам мостовой лежал снег, и благодаря ему, несмотря на пасмурную погоду, было светлее, чем обычно в это время. Шофер, похожий на корейца, прекрасно знал, как проехать, не натыкаясь на патрули. По улицам, не входившим в запретную зону, позванивая, пробегали трамваи; по мостовым быстро мчались такси, и когда они пересекали трамвайные пути, рельсы в свете фар сверкали, словно тонкие сабельки; мерно покачивая мощным корпусом, неторопливо проезжали автобусы — в общем все было как обычно. На улицах уже зажигались электрические фонари и разноцветные неоновые рекламы. Пешеходы шли спокойно, без сутолоки, было много прогуливающихся. Как всегда, празднично сияли витрины с отборными товарами. За окнами в мясных лавках — мясо, в фруктовых — фрукты, в цветочных — цветы, в парфюмерных — духи и предметы косметики, сулящие каждой женщине гладкую благоухающую кожу и неувядаемую красоту. Все магазины, как соты медом, были полны товаров первой необходимости и предметов роскоши. Кругом, казалось, царят богатство, изобилие, мир и красота. Кто говорит о смуте, о каких-то готовых вот-вот начаться боях? Не приснилось ли это все кому-то? Проезжая по улицам, Сёдзо и Ода из окна машины мельком видели лишь нескольких вооруженных шашками и ружьями солдат, стоявших кое-где около зданий европейской постройки. Вряд ли появление на улице этих солдат могло дать повод для слухов о предстоящих уличных сражениях. Правда, возвращаясь вчера домой со службы, Сёдзо наблюдал несколько иную картину. По мостовым тянулись вереницы грузовиков, доверху груженных боеприпасами и продовольствием. Вслед за ними бесконечной цепью, громыхая и извиваясь, подобно огромной гремучей змее, ползли танкетки. Движение на улицах регулировали жандармы, вооруженные пистолетами, с красными повязками на рукаве. Но сейчас на всем пути от Нихомбаси до сверкающей огнями Гинзы они ничего особенного не заметили. Нигде никаких окопов, о которых болтали люди, ни пулеметов, расставленных вдоль улиц, ни проволочных заграждений. Подъезды кинотеатров, мимо которых они проезжали, были ярко освещены, возле них толпился народ, и если бы не щиты с крупными надписями «Сегодня сеансов нет», можно было подумать, что на экранах идут боевики, привлекающие массу публики. Сёдзо нигде не замечал ничего тревожного. Казалось, нечего было опасаться за судьбу товарища, исчезнувшего три дня назад. Он все больше убеждался в том, что Кидзу просто скрылся куда-то и отсиживается, выжидая, когда прояснится обстановка. Кидзу — парень сообразительный и промаха не сделает.

Контраст между царившим вокруг спокойствием и событиями, назревающими или уже происходящими где-то совсем рядом, был так разителен, что Сёдзо невольно еще раз подумал: уж не приснилось ли все это им третьего дня, не фантасмагория ли это?

— Послушай, Ода!—обратился к приятелю Сёдзо.— Не попробовать ли нам на обратном пути заглянуть туда?

Мысль эта неожиданно пришла в голову Сёдзо, когда они проезжали по Гинзе, где, как и следовало ожидать, сегодня не было обычной вечерней толчеи.

— Куда?—не сразу понял Ода.

— На их базу.

— Ты думаешь, мы сумеем пробраться туда?

— Попробуем. В редакции наверняка знают какие-нибудь тайные тропки. Может быть, и нам их укажут.