Читаем Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века. Коллективная монография полностью

Всякой посол подобен комедианту, вышедшему на театр пред глаза народа играть свой знатной роль, но как сей чин возводит его сверх настоящаго его звания и некоторым образом равняет ево с самыми земными владетелями, по силе права представления оных сопряженному с ним, как и по особливому обращению, которое с ними иметь дозволяется, в сем случае не инако как за худаго комедианта почтен быть может, ежели не будет уметь себя содержать в таковом ево достоинстве. Сие обязательство есть наижесточайшей камень претыкания, и на которой многия министры сподвинувшися упали, потому что точно не знали в чем состоит прямая их должность.

Рукопись РГАДА. Т. I. Гл. 3: О качествах и поведениях министра при иностранном дворе. Л. 36–36 об.

Посол некоторым образом подобен комедианту, преданному на театре глазам народным для представления великих особ. Звание возвышает его сверх ево состояния и с некоторой стороны равняет со владыками земными, по праву представления оных сопряженному с ним, и по особливому обращению, которое с ним имеет; но не инако может быть признаваем другим комедиантом, ежели не умеет удержать своего достоинства; сие обязательство есть камень претыкания для многих министров, потому что точно не знают, в чем оное состоит.

Кальер. Т. I. Гл. 3: О качествах и поведении министра при чужестранном дворе. С. 23.

ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ И МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ ПОНЯТИЯ В ЛЕКСИКОНЕ ПЕРЕВОДЧИКА ЛЕВАШЕВА

Несмотря на то что в рукописи Левашева присутствуют вставки из других источников и собственные размышления, его основной стратегией как переводчика, несомненно, было точное воссоздание смысловой полноты оригинала. Пожалуй, наиболее сложным для Левашева стал перевод категорий, отражавших социальную структуру французского общества конца XVII века.

Les differentes professions des hommes se peuvent réduire à trois principales. La premiere est celle des ecclésiastiques, dont il y a diverses espèces; la seconde celle des gens d’ epée, qui outre ceux qui servent dans les armées, comprend encore les gens de la cour & les gentilshommes ou soi-disans, qui ne sont point engagés dans les emplois de l’ eglise ou de la judicature: La troisiéme profession est celle des hommes de loi, qu’on appele ne France gens de Robe.

Callières. T. 1. Chapitre 21. Du Choix des Négociateurs. P. 140.

Различные звания людеи могут разделены быть на три главные. Первое состоит из духовных, в котором находятся разные роды; второе из военных людеи, замыкающее в себе, кроме служащих в армиях, придворных и дворян или так называемых, которые еще не вступили ни в духовные, ни в судеиские чины. Третие состояни людеи приказных во Франции называемых жанс де роб.

Рукопись АВПРИ. Т. 1. Гл. 24. О избрани (так!) министров. Л. 288–288 об.
Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде
Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

Сборник исследований, подготовленных на архивных материалах, посвящен описанию истории ряда институций культуры Ленинграда и прежде всего ее завершения в эпоху, традиционно именуемую «великим переломом» от нэпа к сталинизму (конец 1920-х — первая половина 1930-х годов). Это Институт истории искусств (Зубовский), кооперативное издательство «Время», секция переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей, а также журнал «Литературная учеба». Эволюция и конец институций культуры представлены как судьбы отдельных лиц, поколений, социальных групп, как эволюция их речи. Исследовательская оптика, объединяющая представленные в сборнике статьи, настроена на микромасштаб, интерес к фигурам второго и третьего плана, к риторике и прагматике архивных документов, в том числе официальных, к подробной, вплоть до подневной, реконструкции событий.

Валерий Юрьевич Вьюгин , Ксения Андреевна Кумпан , Мария Эммануиловна Маликова , Татьяна Алексеевна Кукушкина

Литературоведение
Литература как жизнь. Том I
Литература как жизнь. Том I

Дмитрий Михайлович Урнов (род. в 1936 г., Москва), литератор, выпускник Московского Университета, доктор филологических наук, профессор.«До чего же летуча атмосфера того или иного времени и как трудно удержать в памяти характер эпохи, восстанавливая, а не придумывая пережитое» – таков мотив двухтомных воспоминаний протяжённостью с конца 1930-х до 2020-х годов нашего времени. Автор, биограф писателей и хроникер своего увлечения конным спортом, известен книгой о Даниеле Дефо в серии ЖЗЛ, повестью о Томасе Пейне в серии «Пламенные революционеры» и такими популярными очерковыми книгами, как «По словам лошади» и на «На благо лошадей».Первый том воспоминаний содержит «послужной список», включающий обучение в Московском Государственном Университете им. М. В. Ломоносова, сотрудничество в Институте мировой литературы им. А. М. Горького, участие в деятельности Союза советских писателей, заведование кафедрой литературы в Московском Государственном Институте международных отношений и профессуру в Америке.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Дмитрий Михайлович Урнов

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Документальное