Читаем Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века. Коллективная монография полностью

В других рассказах сборника также очевиден фокус на процедурной стороне судебного разбирательства, повлиявший на перевод и адаптацию текстов causes célèbres для русского читателя. Переводчик хотел дать читателю общее представление о деятельности судьи и о базовой юридической терминологии.

ПЕРЕВОДЫ И ЗАИМСТВОВАНИЯ ИЗ ФИЛОСОФСКИХ ТРУДОВ О ПРАВЕ И ЮСТИЦИИ В «ТЕАТРЕ СУДОВЕДЕНИЯ»

Кроме историй, взятых из книг, изданных Гайо де Питавалем и Рише, Новиков также черпал вдохновение и в других западноевропейских источниках, поэтому нельзя сказать, что сборник всецело принадлежит к этому специфическому жанру. Другая часть заимствованных произведений представляет обобщающие работы по праву и иные сочинения, появившиеся в середине — второй половине XVIII века. Так, в одной из книг «Театра судоведения» Новиков использовал сочинения У. Блэкстоуна[1294].

Наиболее известным трудом этого английского адвоката, судьи и доктора права были «Комментарии к законам Англии». Первая часть фундаментального труда, посвященного систематизации английского законодательства, увидела свет в 1765 году, а в течение последующих трех лет были написаны и опубликованы еще три тома[1295]. Как уже было отмечено выше, сочинение английского юриста было известно Екатерине II[1296]. По велению монархини «Комментарии к законам Англии» было поручено перевести на русский язык Семену Ефимовичу Десницкому. Итогом совместной деятельности С. Е. Десницкого и Андрея Михайловича Брянцева стал перевод первого тома сочинения У. Блэкстоуна, публикация которого была представлена тремя книгами, изданными в течение 1780–1782 годов[1297]. Русский текст не представлял собой дословный перевод оригинала. Это можно заметить уже на стадии сравнения оглавлений русского и английского изданий «Комментариев к законам Англии». Для удобства поиска и восприятия информации переводчики на русский язык разбили части произведения на пункты с пространными заголовками и подзаголовками[1298]. Кроме того, русский вариант книги содержит дополнения, которые могут считаться самостоятельными сочинениями. В частности, Десницкий снабдил перевод «Предисловного рассуждения» и «Толкований на законы аглинские» подстрочными комментариями, которые не только разъясняли реалии правовой жизни Англии российскому читателю, но и имели самостоятельную теоретическую значимость, что в дальнейшем привело к их отдельной публикации[1299].

Новиков использовал несколько небольших фрагментов из трудов Блэкстоуна. Пересказ первого отрывка содержится в подстрочных комментариях введения к «Театру судоведения» и имеет ссылку на том и страницу издания книги английского юриста. Второй кусок был озаглавлен «О толковании законов».

Сопоставление отрывков, включенных в первую часть «Театра судоведения» в качестве основного текста и комментариев, и книги Блэкстоуна в переводе Десницкого и Брянцева позволяет говорить о дословном заимствовании ряда отрывков трактата. Наибольший интерес Новикова вызвал первый том «Истолкования аглинских законов», откуда были взяты, во-первых, описание системы хранения и публикации судебных решений («репортов») в Англии, содержащееся в третьей части «Предисловнаго рассуждения о законах Аглинских»; во-вторых, конкретные примеры и рекомендации толкования законов, приведенные в окончании второй части «Предисловнаго рассуждения о существе законов вообще» (пункты 9 и 10)[1300].

Выборка, представленная в «Театре судоведения», имеет теоретическую ценность и в настоящее время. Специалисты, занимающиеся изучением английского права эпохи Нового времени, отмечают, что заслугой английского юриста являлось не только упорядочение огромной массы прецедентного материала, но и четкое закрепление правил толкования воли законодателя[1301]. Данные правила и были включены в сборник. Правда, использованные отрывки в действительности не имеют прямого отношения к тексту «Комментариев к законам Англии», озаглавленному в русском издании Блэкстоуна «Толкования на законы аглинские». Они составляют отдельный блок очерков под заголовком «Предисловное рассуждение» с пометой «Читанное в Оксфордском Университете при открытии законоучилища, учрежденнаго Г. Вайнером 1758 года, Октября 25»[1302].

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде
Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

Сборник исследований, подготовленных на архивных материалах, посвящен описанию истории ряда институций культуры Ленинграда и прежде всего ее завершения в эпоху, традиционно именуемую «великим переломом» от нэпа к сталинизму (конец 1920-х — первая половина 1930-х годов). Это Институт истории искусств (Зубовский), кооперативное издательство «Время», секция переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей, а также журнал «Литературная учеба». Эволюция и конец институций культуры представлены как судьбы отдельных лиц, поколений, социальных групп, как эволюция их речи. Исследовательская оптика, объединяющая представленные в сборнике статьи, настроена на микромасштаб, интерес к фигурам второго и третьего плана, к риторике и прагматике архивных документов, в том числе официальных, к подробной, вплоть до подневной, реконструкции событий.

Валерий Юрьевич Вьюгин , Ксения Андреевна Кумпан , Мария Эммануиловна Маликова , Татьяна Алексеевна Кукушкина

Литературоведение
Литература как жизнь. Том I
Литература как жизнь. Том I

Дмитрий Михайлович Урнов (род. в 1936 г., Москва), литератор, выпускник Московского Университета, доктор филологических наук, профессор.«До чего же летуча атмосфера того или иного времени и как трудно удержать в памяти характер эпохи, восстанавливая, а не придумывая пережитое» – таков мотив двухтомных воспоминаний протяжённостью с конца 1930-х до 2020-х годов нашего времени. Автор, биограф писателей и хроникер своего увлечения конным спортом, известен книгой о Даниеле Дефо в серии ЖЗЛ, повестью о Томасе Пейне в серии «Пламенные революционеры» и такими популярными очерковыми книгами, как «По словам лошади» и на «На благо лошадей».Первый том воспоминаний содержит «послужной список», включающий обучение в Московском Государственном Университете им. М. В. Ломоносова, сотрудничество в Институте мировой литературы им. А. М. Горького, участие в деятельности Союза советских писателей, заведование кафедрой литературы в Московском Государственном Институте международных отношений и профессуру в Америке.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Дмитрий Михайлович Урнов

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Документальное