Читаем Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века. Коллективная монография полностью

II demande au nom de Madame Verron & au sien, que la Justice aille enfoncer toutes les portes chez le Comte de Morangiés & chez son pere, Lieutenant-Général des armées du Roi, pour voir si les cent-mille écus en or ne s’y trouveraient pas (*).

(*) Cette requête n’est-elle pas un artifice par lequel on voulait se ménager l’ avantage de paraître au moins prévenir les plaintes de l’ emprunteur?

[Voltaire]. Précis du procès. P. 8.

Он подает в суд прошение от имени госпожи Веррон и собственного своего, об осмотрении всех покоев как y Графа Моранжие, так и y отца его, Генерал-Порутчика Королевских войск, для освидетельствования, не скрыто ли в оных сто тысяч (*).

(*) Сие прошение не есть ли одна та хитрость, чтобы предупредить оным жалобу заемщика?

Новиков. Театр судоведения. Ч. 3. С. 84.

В отличие от plainte и requête, слово appel (апелляция, обжалование, апелляционная жалоба) уже имело эквивалент-заимствование в русском языке. Слово «апелляция» встречается в русских переводах политико-правовой литературы уже в первой четверти XVIII века, а в законодательных актах Российской империи — в 1750‐е годы[1341]. Новикову было хорошо знакомо это понятие. Он использовал слово несколько раз во вступлении к сборнику[1342]. Кроме того, в переводах встречаются выражения «апелляционное определение» и «апелляционное прошение»[1343], последнее является синонимом слова «апелляция»[1344].

C’est sur ces moyens que d’ Anglade interjetta appel de la procédure, & prit le lieutenant-criminel à partie. Mais, par arrêt du 13 décembre 1687, rendu sur plaidoiries respectives, il fut jugé que le lieutenant-criminel avoit été follement intimé (I), & le procès fut renvoyé par devant lui.

Il continua donc la procédure; & par sentence du 19 janvier 1688, d’ Anglade fut condamné à la question ordinaire & extraordinaire. Sur l’ appel, arrêt qui ordonna pareillement la question ordinaire & extraordinaire; mais avec la clause manentibus indiciis, c’est-à-dire, les preuves restant dans toute leur force.

Richer. Causes célèbres. Vol. 3. P. 27.

По сим то причинам Англад просил о переносе дела и подал подозрение на криминального судью. Но, по обоюдных защищениях, 13 декабря 1687 года, апелляционным определением решено было, что криминальный судья безпричинно подозреваем, и дело паки к нему отослано.

Таким образом продолжая он судопроизводство, приговором 19 генваря 1688 году осудил Англада к обыкновенной и чрезвычайной пыткам. Определением, вышедшим по апелляции, повелено было употреблять равным образом и обыкновенную и чрезвычайную пытку; но токмо с тем, что бы доказательствы подозрения оставались при своей силе.

Новиков. Театр судоведения. Ч. 1. С. 74.
Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде
Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

Сборник исследований, подготовленных на архивных материалах, посвящен описанию истории ряда институций культуры Ленинграда и прежде всего ее завершения в эпоху, традиционно именуемую «великим переломом» от нэпа к сталинизму (конец 1920-х — первая половина 1930-х годов). Это Институт истории искусств (Зубовский), кооперативное издательство «Время», секция переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей, а также журнал «Литературная учеба». Эволюция и конец институций культуры представлены как судьбы отдельных лиц, поколений, социальных групп, как эволюция их речи. Исследовательская оптика, объединяющая представленные в сборнике статьи, настроена на микромасштаб, интерес к фигурам второго и третьего плана, к риторике и прагматике архивных документов, в том числе официальных, к подробной, вплоть до подневной, реконструкции событий.

Валерий Юрьевич Вьюгин , Ксения Андреевна Кумпан , Мария Эммануиловна Маликова , Татьяна Алексеевна Кукушкина

Литературоведение
Литература как жизнь. Том I
Литература как жизнь. Том I

Дмитрий Михайлович Урнов (род. в 1936 г., Москва), литератор, выпускник Московского Университета, доктор филологических наук, профессор.«До чего же летуча атмосфера того или иного времени и как трудно удержать в памяти характер эпохи, восстанавливая, а не придумывая пережитое» – таков мотив двухтомных воспоминаний протяжённостью с конца 1930-х до 2020-х годов нашего времени. Автор, биограф писателей и хроникер своего увлечения конным спортом, известен книгой о Даниеле Дефо в серии ЖЗЛ, повестью о Томасе Пейне в серии «Пламенные революционеры» и такими популярными очерковыми книгами, как «По словам лошади» и на «На благо лошадей».Первый том воспоминаний содержит «послужной список», включающий обучение в Московском Государственном Университете им. М. В. Ломоносова, сотрудничество в Институте мировой литературы им. А. М. Горького, участие в деятельности Союза советских писателей, заведование кафедрой литературы в Московском Государственном Институте международных отношений и профессуру в Америке.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Дмитрий Михайлович Урнов

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Документальное