Ладья под пирамидой

Геродот описал, как строились египетские суда в V веке до нашей эры, и вполне возможно, что те приемы не слишком изменились за предшествующие два тысячелетия: «Грузовые суда египтяне строят из аканфа, который очень похож по виду на киренский лотос. Сок аканфа — это камедь. Из этого аканфа изготовляют брусья локтя в два и складывают их вместе наподобие кирпичей. Эти двухлоктевые брусья скрепляют затем длинными и крепкими деревянными гвоздями. Когда таким образом построят [остов] корабля, то поверх кладут поперечные балки. Ребер вовсе не делают, а пазы законопачивают папирусом. На судне делается только один руль, который проходит насквозь через киль; мачту делают также из аканфа, а паруса из упомянутого выше папируса»[15].

Техника древнего судостроения лучше всего представлена на примере лодок из Дашура, захороненных около пирамиды Сенусерта III, хотя до сих пор не доказано, были они частью погребальной утвари самого фараона или же принадлежали знатным людям из его окружения, чьи могилы находились поблизости. Найденная рядом волокуша, или сани, видимо, служила для перевозки лодок вместе с их содержимым от берега Нила или заливных полей к пирамиде в южной части Саккара, где лодки захоронены в обширных погребениях из кирпича-сырца, расположенных южнее храмовой стены основного комплекса пирамиды. Две из этих лодок сегодня выставлены в Каирском музее, а третья — в Музее естественной истории в Чикаго. Там же находилось еще несколько лодок, но они оказались в таком плачевном состоянии, что их не удалось сохранить. Ландстрём, изучавший каирские лодки, говорит, что они изготовлены из дерева, ранее служившего иным целям. И задает вопрос: «Можно ли представить, чтобы один из самых могущественных фараонов Среднего царства был доставлен к месту своего вечного успокоения на одной из столь жалких посудин?»

Однако здесь нас мало интересует, кому в действительности принадлежали эти дашурские лодки. Гораздо важнее способ, каким они были построены. А это оказался именно тот способ, который описал нам Геродот. Короткие доски — Ахмед Фахри полагает, что из кедра, но и это пока не доказано — соединялись вдоль между собой маленькими деревянными заклепками-замками в форме крыльев бабочки или восьмерок вроде песочных часов, вбитых в доски изнутри. По всей видимости, в этих лодках в отличие от Царской ладьи не использовались стяжки или сшивные связи. Кажется маловероятным. чтобы корпус таких лодок держался на воде только благодаря таким маленьким и простым заклепкам. Как и у Царской ладьи, бортовая обшивка лодок крепилась к центральной части днища, которая состояла из трех или четырех секций, состыкованных между собой с помощью пазов и шипов или заклепок-замков в форме ласточкиного хвоста, правда более крупных, чем в других соединениях судна. В отличие от Царской ладьи здесь не было внутренних распорок, однако палубные поперечины, или бимсы, вставленные на уровне бортов, придавали лодкам достаточную прочность. Эти бимсы были соединены с корпусом шпонками. Сама палуба, очевидно, состояла из отдельных съемных щитов, положенных на палубные бимсы, как в Царской ладье. Доски, использованные для постройки лодок, были разной длины, и возникало впечатление, что мастера брали все, что попадалось им под руку, и прилаживали эти деревянные части как и где придется. Археолог Жак Морган в своем отчете писал, что лодки были выкрашены одна в белый, другая в красный цвет и на обеих еще просматривался разноцветный орнамент, однако сегодня от этих красок не осталось и следа. Лодки Каирского музея находятся в таком скверном состоянии, что Ландстрём не случайно назвал их «жалкими посудинами».

Ландстрём отметил также, что в гробнице Хнумхотепа, чиновника эпохи Среднего царства, в Бени-Хасане сохранилось изображение строительства подобных лодок. Пять мастеров строят ее, а шестой, судя по одеянию— надсмотрщик, надзирает за их работой. Ландстрём полагает, что второй мастер слева сшивал днище, затягивая веревочные связки. Во всяком случае, корпус собирался наподобие кладки кирпичей, как описывал Геродот, но здесь эти короткие деревянные отрезки были гораздо ровнее и аккуратнее, чем в лодках из Дашупа. Над этими строителями изображены два плотника: один обрабатывает вертикальную доску, а другой работает теслом, уже знакомым нам по другим сценам строительства лодок. Этот инструмент в древнем Египте, по-видимому, был универсальным, потому что мы встречаем его снова и снова на настенных рисунках и рельефах и часто находим его среди погребальной утвари даже таких лиц, как богоподобные фараоны.