Лагерь

– О. – Я на какое-то время погружаюсь в ошеломленное молчание. – А почему ты лгал?

– Потому что… – Он отпускает мои руки и отворачивается. – Ты мне понравился, сильно и моментально. Ты такой сексуальный, и мне сразу показалось, что между нами что-то есть. – Он снова поворачивается ко мне лицом, и я легонько киваю, чтобы он продолжал. – А ты сказал, что хочешь, чтобы все шло медленно, и, думаю, мне просто не хотелось, чтобы ты считал меня… потаскуном. Романтичным, но все-таки потаскуном. У меня было очень много бойфрендов. Но это никогда долго не продолжалось. Мне всегда нравилось… поразвлечься, но на том дело и кончалось, и мне становилось скучно, и они действительно мне нравились, и мы оставались друзьями, но ни с одним парнем я не сходился по-настоящему. И я боялся, что я такой и есть. Ведь мне всегда хотелось быть с кем-то. А потом появился ты, и я подумал, что, может, именно ты – тот самый, но я не хотел сразу же лишать себя шансов на то, чтобы сойтись с тобой еще до того, как они у меня появятся, и потому…

– Ты солгал.

Он кивает.

– Мне действительно очень жаль. – Он тянется к моей руке, и я позволяю ему взять ее. – Знаю, я поступил ужасно, но дело в том, причина, по которой я тебе все это говорю, она заключается в том, что во время похода любому другому парню я бы дал возможность сказать пару фраз, а потом уговорил бы на дальнейшие ласки – желательно на секс. Но с тобой все было по-другому. Я рассказал тебе о бабушке, я даже плакал! Это просто безумие! Со мной никогда прежде такого не случалось… и я подумал, что потом буду чувствовать себя идиотом, словно я показал тебе что-то, чего не должен был показывать, и ты обязательно бросишь меня. Я не чувствовал себя… действительно счастливым. А за обедом я сидел рядом с тобой, и смотрел на тебя, и словно понял, что с тобой я могу стать самым лучшим собой. Словно… внутри у меня появились звезды, галактики, подобные тем, что мы видели среди листвы. И я понял, что это сделал для меня ты, и я просто… не смог вынести того, что продолжаю лгать тебе. Мне стало так паршиво. – Он делает глубокий вдох: – Ну… вот почему я рассказал тебе, как оно есть на самом деле. Прости меня. Но еще я думаю, что, может, я действительно… влюбился в тебя.

Я молчу и смотрю на свои ноги.

– Что ты обо всем этом думаешь? Ты сердишься на меня?

Я больше не пытаюсь спрятать улыбку и рвущийся наружу смех.

– Ты знал. – У него от удивления отвисает челюсть.

– Ну… – Я пожимаю плечами. – Эшли так смеялась в тот вечер, вот я и подумал: что-то тут неправильно.

– Значит, она тебе все рассказала?

– Я у них спросил. Не то чтобы они выболтали мне все по собственной инициативе, – отвечаю я как можно быстрее, чтобы он не рассердился на них.

– Тогда почему ты продолжал… встречаться со мной?

– Ты сам сказал. – Я делаю шаг вперед и кладу руки на его талию. – Я чувствовал, что между нами что-то есть… и ты действительно сексуальный. – Я целую его.

– Значит, у нас с тобой все хорошо? – Похоже, наступил момент, когда я могу признаться ему во всем. Он только что открыл мне свой секрет, поведал, какой он есть на самом деле. Может, мне тоже следует сделать это? Я делаю глубокий вдох.

– Все потрясающе. – Нет, еще рано. Это не соответствует плану. Я еще недостаточно познакомил его с Рэнди; если я расскажу ему все сейчас, то запорю дело. Нужно придерживаться плана.

– Я сказал много того, чего не говорил прежде.

– Вот это и потрясающе. – Я снова целую его. Он кладет руку мне на спину и притягивает к себе для поцелуя.

– У тебя симпатичная пижама, – тихо говорит он.

– Спасибо.

Все снова хорошо. Лучше, чем можно было ожидать.

– Хочешь потанцевать? – Может, пришло время постепенно знакомить его с Рэнди, а не с Далом?

Он корчит гримасу и мотает головой.

– Это не по мне. Но мы увидимся с тобой за завтраком. – Он целует меня еще раз и направляется к своему домику. Я иду в свой. Там звучит новая музыка.

– Все в порядке? – спрашивает Марк, его бровь по-прежнему вздернута.

– Все замечательно. – Я снова начинаю танцевать вместе со всеми, потом чищу зубы и одеваюсь. Все даже лучше, чем замечательно. И я не понимаю, почему ночью чувствовал себя таким подавленным.

За завтраком все становится на свои места, мы с Хадсоном сидим близко друг к друг, между нами будто протянулось нечто, не имеющее названия, у нас словно одно сердце на двоих, и оно перемещается от одного тела в другое быстрее скорости света. Я чувствую каждый обращенный на меня взгляд, услышав чью-то шутку, он улыбается и смотрит на меня, и мы улыбаемся вместе. Мы – наша маленькая вселенная.

Утром мы играем в футбол, а после обеда идем в бассейн, где обдаем друг друга фонтанами брызг и украдкой целуемся под водой. Еще мы весь день разговариваем, когда удается урвать на это время. Разговариваем о всякой ерунде – о фильмах по комиксам, о сексуальных актерах, а также о книгах, которые нам задали прочитать летом.