Лантерн. Русские сны и французские тайны тихой деревни

– Не волнуйтесь, мы сами справимся, – успокоила она Поню. – Одна раскраска – одно пирожное.

Сидя за кофе, Лялька и Поня настойчиво обрабатывали подругу. У каждой из них находились свои слова и аргументы, но били они в одну точку – во что бы то ни стало она должна была ехать к мужу. Причем срочно. Ольга больше не спорила. Но и не соглашалась. Прав был мудрый Витаминыч: ее сковал страх. Ей казалось, что прежняя жизнь закончилась, а новая уже никогда не начнется. Если бы Никита еще раз, только один раз, попросил ее приехать! Однако, к сожалению, в этот момент помыслы ее мужа были направлены на совершенно другой объект.

Изабель оказалась отличным гидом. Никите больше не требовалось занимать ее разговорами. Теперь говорила она: рассказывала про строительство Южного канала и подвижничество Пьера Поля Рике, про город Альби и горькую судьбу Тулуз-Лотрека, про обширные национальные парки и уникальный мост в Мийо. Она описывала их завтрашний маршрут и рассказывала истории, связанные с теми местами, которые собиралась показать Никите.

После съезда с автомагистрали их путь лежал в сторону города Ревель. Прямо у его окраин находилась промежуточная цель сегодняшнего путешествия. Окрестности становились все более живописными, но Изабель не замечала ни красоты природы, ни бурного восторга Никиты. По мере приближения к Сен-Фереоль печаль в ее глазах становилась все заметнее.

Ланч подавали на открытой террасе, в саду трехэтажного отеля на высоком берегу.

Никита оценил и романтическую атмосферу, и вкусную еду:

– Прекрасный выбор, Изабель! Изысканное место, просто рай для влюбленных! – многозначительно похвалил он, откладывая в сторону крахмальную салфетку. – И кухня отличная!

Девушка не слышала ни прозрачных намеков, ни восторженных комплиментов. За время ланча она проронила едва ли больше двух слов. Не притронувшись к десерту, Изабель с грустью и нежностью смотрела куда-то в сторону. Ради такого взгляда Никита готов был на многое, но взгляд предназначался не ему.

Обернувшись, он увидел девочку лет четырех или пяти в просторном сарафане и удобных сандалиях. Она тянула за руку молодую женщину, сидевшую за соседним столиком.

– Пойдем, мамочка! Я хочу поиграть с Роки! Он гуляет на берегу!

– Сейчас пойдем, детка, – ласково отвечала женщина, свободной рукой открывая сумку. – Подожди минутку, Генриетта, сначала давай уберем твои волосы и наденем шляпку. На солнце очень жарко!

– Ну, ма-а-м! – затянула девчушка. – Я хочу поиграть с Роки!

Женщина развернула малышку спиной к себе, ловким движением собрала в пучок ее темные кудри, стянула их резинкой и надела сверху белую панамку, выпустив пышный хвостик сквозь прорезь сзади.

– Вуаля! – со смехом воскликнула она, целуя девочку. – Пойдем искать твоего Роки.

Проводив глазами маму с дочкой, Изабель, наконец, вспомнила про Никиту. Тот сидел с озадаченным видом – он уже встречал малышку Генриетту, совсем недавно. «Это ее родная мать или приемная?» – размышлял он. «На мадам Лакомб не похожа. Хотя, кто ее разберет – целомудренная шапочка и суровый корсет могут сильно изменить женщину». Сон и явь сближались с пугающей быстротой.

– Никита! – негромко окликнула его девушка.

– Красивая девочка, – сказал он, не отрывая глаз от удаляющегося кудрявого хвостика, который прыгал вверх и вниз под белой панамкой. – Я думаю, ты была похожа на нее в этом возрасте.

Никак не отреагировав на изящную лесть, Изабель скользнула взглядом по крупным листьям дерева, под которым они сидели. Ее грустный голос прозвучал диссонансом яркому летнему дню.

– Я помню это место с детства, – ответила она. – Три года подряд мы приезжали сюда в августе с мамой. На неделю или дней на десять. Кажется, это дерево совсем не изменилось с тех пор. Оно такое старое, что пятнадцать лет для него как один миг.

– А где сейчас твоя мама? – осторожно спросил Никита, почуяв за ее словами намек на семейную историю.

Из разговоров с Антикваром он так и не понял, что с родителями Изабель, живы ли они, и, если да, то каковы их отношения с дочерью.

Девушка не расслышала вопроса или намеренно пропустила его мимо ушей.

Она надела темные очки, улыбнулась в пространство и предложила:

– Давай спустимся к воде, пройдемся немного. Там красиво.

На взгляд Никиты, местные красоты были несколько «чересчур». Огромное бирюзовое озеро, белый песчаный пляж, зеленые холмы с отелями и виллами, ярко-голубое небо – такого рода открыточные пейзажи он считал примитивными, однако сообщать об этом Изабель не стал.

Они не спеша прогуливались по пешеходной дорожке вдоль берега. Тень от высоких сосен, ветерок с воды, прекрасная девушка рядом – Никита упивался моментом, в котором не было места концептуальным спорам.