Лавка дядюшки Лика

«Хочу с сожалением сообщить вам, сеньор Конти – сказал герр Хаупт, – Что покидаю пост начальника полиции нашего города и перехожу в ранг ординарных ваших клиентов. Но это отнюдь не последняя услуга, которую я с удовольствием оказываю вам и вашим домашним». «Давно пора, герр Хаупт, было это сделать – ответил я. – Надо и об отдыхе подумать в вашем-то возрасте. Что касается термина «ординарный», упомянутого вами, то это какой-то нонсенс – вы как были, так и остаетесь нашим самым уважаемым клиентом, больше того, настоящим другом». «Спасибо, сеньор Конти, я чрезвычайно тронут! – ответил герр Хаупт. – И конечно же буду всячески помогать дамам, случись у них надобность в моих услугах, да и лавка будет работать в прежнем режиме, заверяю всех присутствующих, и я уже предпринял необходимые шаги. Но тем не менее, с будущей недели я – всего лишь пенсионер и советник нового начальника полиции города».

Герр Хаупт откашлялся, сделал глоток предложенного ему лимонада, и продолжил. «Сегодня у меня особенный день – сказал он, доставая из портфеля папку с бумагами, – И я счастлив лично вручить эти документы дамам, о которых так много и с такой необыкновенной теплотой говорил мне дядюшка Лик. Думаю, сеньор Конти позже разъяснит необходимые детали, как только отделается от первого удивления и позволит мне закончить мою часть рассказа. Но прежде прошу вас всех ознакомиться с документами».

Пани Флама взяла папку в руки, достала бумаги, они вместе с синьорой Савио склонились над ними, потом подняли полные слез глаза на меня, порываясь что-то сказать. Я не знал, что и думать, моему удивлению не было предела, и взяв в руки бумаги, принесенные герром Хауптом, с удивлением обнаружил, что это было свидетельство о праве наследования на дом с лавкой и прилегающую к нему территорию. Но самым интересным в них было вот что – новым владельцем всего указанного имущества был обозначен некто, чье имя мне совершенно ничего не говорило. Я вскинул глаза на герра Хаупта, но тот только мягко улыбнулся и затем все подробно разъяснил.

«Незадолго до своего отъезда в Испанию – начал свой рассказ герр Хаупт, – Дядюшка Лик приехал ко мне в управление с неотложным делом. Уж и не знаю, предчувствовал ли он скорый уход из жизни, или на то были иные причины, но дело заключалось в следующем – мне предстояло помочь ему как можно быстрее провести некую сделку. Суть ее заключалась в том, чтобы составить наследственные бумаги от вашего имени, сеньор Конти, на лавку и сад со всем прочим имуществом в пользу молодого человека, который в свое время, как сказал дядюшка Лик, приедет к нему со своей матерью и теткой. Дарителем выступаете вы, сеньор Конти, а за несовершеннолетнего юношу подпись поставит его мать.

Простите и поймите меня – дядюшка Лик взял с меня слово, что я не подам вам виду до определенного срока, однако точной даты не назвал, сказал лишь, что через какое-то время вы с месье Фриром на довольно длительный срок отправитесь куда-то далеко организовывать там новое дело и подадите объявление в местную газету о поисках смотрителей лавки и сада, что и станет для меня сигналом. В тот же день, как сказал дядюшка Лик, мне поутру принесут свежую газету и это объявление будет обведено красным фломастером, что сегодня и произошло. А затем, добавил дядюшка Лик, ко мне пожалуют за разрешением на работу, как того требует закон, те две дамы, что сидят теперь за этим столом, а с ними и маленький мальчик».

Я расписался на каждом листе и протянул бумаги герру Хаупту, но тот жестом показал мне на синьору Савио: «Это и есть мать того самого молодого человека, и мы уже познакомились сегодня утром, как я уже сказал». Синьора Савио поставила свою подпись на нужных документах и герр Хаупт обещал завтра же утром прислать все бумаги новой хозяйке дома. Затем он поцеловал дамам руки, попрощался со мной и месье Фриром, пожелав нам успехов на новом поприще, просил не забывать этих мест и хотя бы иногда навещать их, и обращаясь к синьоре Савио сказал: «Сейчас молодой человек подойдет, он в моей машине». Я поблагодарил герра Хаупта и спросил, удалось ли ему пригласить всех на сегодняшнюю прощальную вечеринку. Он ответил утвердительно, и мы условились встретиться в восемь часов вечера.

Когда герр Хаупт упомянул о каком-то мальчике и указал на синьору Савио, как на его мать, меня, честно говоря, охватило доселе незнакомое чувство – то самое, что, как я полагаю, и принято называть ревностью. «Глупость какая! – подумал я и тут же услышал внутренний голос – Ничего не глупость, ты же человек и это вполне себе обычное чувство, правда, из разряда разрушительных, так что ты уж поосторожней. Впрочем, времени-то осталось …» Не успел я подумать, что и вправду, о чем это я, ведь завтра мы с месье Фриром просто-напросто исчезнем с лица Земли, как почувствовал, что меня кто-то тянет за руку. Это была синьора Савио: «Сеньор Конти, покажите мне все тут, ведь с завтрашнего дня мы с пани Фламой должны будем приступить к работе!»