«На протяжении нескольких лет противники упрекали нас за чрезмерную централизацию власти, утверждая, что в нашем сообществе установился то ли олигархический, то ли монархический режим, при котором почти все влияние сосредоточено в руках небольшого числа человек. Мы все отрицали, поскольку у наших руководителей и мыслей не было о диктаторском захвате власти, но враги продолжали заявлять, мол, даже если и обошлось без деспотизма и тирании, груз административной работы все равно по всеобщему согласию лег, пусть неохотно, на плечи малой, но верной группы». (Редакторская колонка
Теперь уже трудно понять, насколько достоверны слова Лавкрафта. С 1917 по 1922 г. основные должности в ОАЛП действительно занимали одни и те же люди: Уинифред В. Джексон была вторым замом председателя в 1917–1920 гг., Верна Магу с 1917 по 1919 г. занимала пост главного редактора, официальным типографом в 1917–1920 гг. был У. Пол Кук, а с 1920 по 1922 г. – Э. Э. Эриксон, Альфред Галпин в 1919–1922 гг. возглавлял отдел общественной критики, а Лавкрафт, как упоминалось ранее, с 1920 по 1922 г. был главным редактором. Такое чувство, будто члены ОАЛП оставались безразличны к тому, что все эти люди годами не уходили со своих должностей. Выпуск отдельных изданий пошел на убыль, даже
Не могу с уверенностью сказать насчет его коллег, но в поведении самого Лавкрафта проявлялись некоторые признаки деспотичного поведения. Раздраженный медленным ходом литературного развития многих членов организации, он изо всех сил призывал их к самосовершенствованию. Как мы уже видели, Лавкрафт просил редакторов объединиться в борьбе против упрощенной орфографии («Отдел общественной критики»,
«Некоторые компетентные члены ассоциации должны взять на себя новую ответственность – предлагать помощь авторам и издателям, а именно обращаться к незрелым писателям, чьи работы подают надежды, и издателям, в чьих газетах виден энтузиазм, и помогать им с вычиткой материалов, чтобы в публикуемых статьях и журналах не было ни стилистических, ни печатных ошибок».
Предвидя возражения со стороны «какого-нибудь крайне добросовестного идеалиста», который может увидеть в данной затее «склонность к олигархии», Лавкрафт заметил, что во все великие периоды в литературе – Век Перикла, правление Августа в Древнем Риме, Англия восемнадцатого века – существовал «господствующий круг лиц». Видимо, терпение Лавкрафта, начитавшегося спортивных страничек, плохих стихов и бессмысленной критики, было на исходе, однако его план так и не осуществился.
Когда Лавкрафта критиковали люди вроде Дауделла, он без труда отражал их нападки, теперь же начались выпады со стороны более важных лиц. Представляю, как был ошеломлен Лавкрафт, когда в «Лесной пчеле» (