Лавкрафт. Я – Провиденс. Книга 2

И ничем ведь теперь не загладить позор с этими грязными простынями! Лавкрафт очень щепетильно относился к собственному виду и старался быть опрятным, а вот окружающая обстановка его практически не беспокоила. Далее Бробст описывает, как Лавкрафт с напыщенным видом достал с полки книгу и сдул с нее пыль – вероятно, как любителю всего старинного, ему нравилось жить среди полок со старыми пыльными книгами.

Следующие пять лет Бробст будет тесно общаться с Лавкрафтом, приходить к нему по несколько раз в неделю, вместе посещать музеи, обедать в ресторанах и знакомиться с гостями, приезжающими к Лавкрафту из других городов. В тот период мало кто так близко общался с Лавкрафтом лично. Позже Бробст получил степень бакалавра психологии в Брауновском университете, а затем магистерскую и докторскую степени в Университете Пенсильвании. Долгое время он преподавал в Университете Оклахомы и затем поселился в Стилуотере, штат Оклахома.

Карл Фердинанд Штраух (1908–1989), друг Бробста, впервые написал Лавкрафту осенью 1931 года. Он был родом из Лихайтона, штат Пенсильвания, но почти всю жизнь провел в Аллентауне, штат Пенсильвания, где окончил колледж Муленберг; потом получил степень магистра в Лихайском университете (1934) и докторскую в Йельском (1946). С 1930 по 1933 годы Штраух проработал в библиотеке колледжа Муленберг, затем много лет преподавал в Лихайском университете, а в 1974 году, уже в звании профессора, ушел на пенсию. В 1932 году он выпустил небольшой поэтический сборник «Двадцать девять стихотворений». Штраух был выдающимся исследователем американской литературы и опубликовал несколько работ, посвященных творчеству Эмерсона, а также состоял в редколлегии, занимавшейся подготовкой издания «Избранных работ» Эмерсона («Гарвард юниверсити пресс», 1971 год и далее).

На протяжении двух лет Штраух более-менее регулярно переписывался с Лавкрафтом, однако летом 1933 года общение резко прекратилось. Штраух прислал ему на рассмотрение свой рассказ, и как-то во время встречи, затянувшейся на всю ночь, Лавкрафт, Э. Хоффманн Прайс и Бробст раскритиковали произведение в пух и прах, хотя и беззлобно. Штраух, как считал Бробст, все равно ужасно обиделся и перестал писать Лавкрафту.

Летом 1932 года Лавкрафт познакомился с Эрнестом А. Эдкинсом (1867–1946). Он был известной фигурой в кругах любительской журналистики 1890-х годов, в эпоху расцвета этой деятельности. Лавкрафт восхищался ранними работами Эдкинса, тем более что некоторые из них относились к «странному» жанру, хотя впоследствии Эдкинс от них открещивался, заявляя, что подобная литература ниже его достоинства. В середине 1930-х годов Лавкрафту все-таки удалось заманить его обратно в любительскую журналистику, и в 1936 году Эдкинс даже выпустил несколько неплохих номеров журнала Causerie. Поразительно, но Лавкрафт сохранил все письма, полученные от Эдкинса, что вообще-то случалось редко, так как ему постоянно не хватало места для хранения корреспонденции. Из этих посланий можно сделать вывод, что переписка их была крайне интересной, только вот письма Лавкрафта, к сожалению, не сохранились. Эдкинс сообщил, что потерял их⁴⁷.

С Ричардом Илаем Морсом (1909–1986) Лавкрафт познакомился через Сэмюэла Лавмэна. Их личная встреча состоялась в мае 1932 года, когда Лавкрафт был проездом в Нью-Йорке по дороге на юг. Как только Говард вернулся из путешествия, между ними завязалась оживленная переписка. Морс был выпускником колледжа Амхерст и имел родственные связи в Принстонском университете. В 1931 году в Амхерсте он опубликовал сборник стихов «Зимний сад», хотя после этого почти забросил творчество. Какое-то время Морс работал в библиотеке Принстонского университета, а в 1933 году начал заниматься исследованиями в Библиотеке Конгресса в Вашингтоне под руководством собственного дяди.

Морс вызывал у Лавкрафта смешанные чувства: он тонко воспринимал поэзию, искусство и «странный» жанр, однако в его характере нашлись кое-какие недостатки: «Это худощавый темноволосый парень с продолговатым лицом и в очках в роговой оправе. Отчасти щеголеватый – безукоризненно одет, любит ходить с тростью. В голосе слышится легкий намек на манерность, который с годами наверняка сойдет на нет… В общем и целом решительно приятный молодой человек»⁴⁸. Позже Лавкрафт отзывался о нем более сурово: «Морса так и не увидел – оно и к лучшему. Он человек талантливый и обладает хорошим вкусом во многих областях, но его жеманное позерство действует мне на нервы»⁴⁹.