Лечебное дело zyablikova

С минуту zyablikov строго смотрел на свою медсестру, та лишь сидела, застыв, глядя прямо перед собой, как розовый новобранец под взглядом матёрого сержанта. Чеа была цельной натурой, которая не умела ни притворяться, ни кокетничать, она просто смущалась перед волей мужчины, крепясь изо всех сил. zyablikov смотрел всё строже, та смущалась всё сильнее, время шло и ничего больше не происходило. Молчание становилось невыносимым.

– Гм… ну… сегодня у меня не получится,– произнёс, наконец, немолодой человек.– А вот завтра… ты как, свободна завтра вечером?

Разумеется, сегодня zyablikov собирался пить водку в количестве не меньше 0.7L, и никакая, даже самая прекрасная девушка, самыми страстными поцелуями, разумеется, не в силах была отвлечь его от осуществления задуманного.

Чеа торопливо ответила, что да, завтра она свободна…

– Никаких больше "непристойных предложений", Чеа. Наше с тобой дэйт, рандеву, романтическое свидание состоится завтра! Завтра после работы я сразу поеду на Риверсайд, сниму номер в отеле, позвоню тебе, сообщу название и буду ждать тебя в ресторане! Приедешь, посидим, я угощу тебя превосходным ужином и хорошим вином. А потом мы поднимемся в номер, и ты…

К концу предолжения zyablikov вынужден был сглотнуть возникший в глотке комок – столь вдруг захватывающе-прекрасной нарисовалась ему перспектива романтического свидания, на фоне множества неромантических, когда без всяких рандеву молча платишь проститутке по прейскуранту и пошло топаешь в душ…

Чеа, наконец, улыбнулась.

– Доктор, спасибо за предложение поужинать. Никто и никогда не приглашал меня на рандеву… тем более, в ресторан… Но я не могу ужинать с мужчиной, даже с таким, как вы, так как я не такая девушка… не девушка с Риверсайда. И вообще, никаких рандеву, нас с вами не должны нигде видеть, за пределами госпиталя!

– Чеа, да кто там будет разбирать, где какая девушка, и с кем? – сердито возарзил zyablikov. – Просто двое сидят себе в ресторане, в центре столицы, ужинают… я – постоялец отеля, плачу наличкой, оставляя чаевые. Ты- моя спутница… и кому какое дело? Свободная же страна!

Чеа вздохнула и объяснила, что всё не так просто, ибо появившись в ресторане с мужчиной, тем более – ресторане отеля, кхмерская девушка сразу и навсегда потеряет лицо. Даже, если между ними просто деловое свидание! Для таких встреч существуют кафетерии европейского стиля, но только в дневное время.

– Доктор, вы знаете только девушек с Риверсайда, но не все девушки Кампучии одинаковы!– воскликнула Чеа с тем же пылом, с которым после первой операции убеждала zyablikova «сохранить лицо». – Я согласна встретиться с вами на ваших условиях, но делаю это по философским соображениям, доктор… не за деньги, я никогда не соглашусь сделать это за деньги… поэтому не все условия будут вашими!

– Блин, опять какие-то архивные церемонии…– пробурчал zyablikov. – Что за страна такая, того и гляди, потеряешь лицо, шаг влево, шаг вправо…

– Я так воспитана, доктор!

– Ну, тогда приезжай на виллу! Доктор Жан в отъезде, я сейчас там один, никто не увидит. Вино, крабы, сыры, хамоны я возьму в «Евромаркете», и наше рандеву состоится!

Вилла, двухэтажный домик за глухим забором, находилась на тихой сонной улочке в окружении таких же домов и вилл. Вечерами там было романтичнее некуда.

Чеа возразила, что, во-первых, визит девушки «не с Риверсайда» к одинокому мужчине на виллу неизбежно привлечёт внимание соседей…

– Доктор, я вас очень уважаю, но вы – баранг. Тут, у нас, в Кампучии, такие вещи никак нельзя делать! От брошенного камня по воде сразу пойдут круги. Вы не знаете человека, но тот человек или знает вас, или знает кого-то, кто знает вас, или знает кого-то, кто может ему сказать, кого и где о вас надо спросить. Поэтому, как только меня увидят, считайте, что…

Короче, не успеет она доктора поцеловать, как соседи уже будут знать, что медсестра Чеа Юсреа приезжала к доктору-барангу. А во-вторых, вилла принадлежит владельцу госпиталя господину Сохе, и господин Соха, вернее, его жена, мадам Ах Лина, будут очень огорчены, узнав от соседей, что девушка-кхмерка целует доктора-баранга под крышей их виллы…

Это была правда. Жан, заселяя на виллу, сразу предупредил zyablikova, чтоб «девок сюда не водил», и из всех женщин только жена могла бы находиться с ним, если бы она, конечно, была. Что же касается контроля, то любой баранг в Камбодже (которую местные называли «Кампучия») везде был «под колпаком», как и всё, с ним связанное. На вилле даже соседские кошки ревностно следили за куцехвостым короткошерстным котом, которого zyablikov прикармливал, брезгливым выражением морд пеняя ему, что тот продался барангу за жрачку… и бедный кот, поджав куцый хвост, теряя морду, прошмыгивал мимо них с виноватым видом… что уж говорить о соседях, которые выглядывали на каждый подъезжающий к вилле тук-тук и мотобайк!

Кхмеры на их улице всегда были осведомлены, где сейчас баранги, что делают в данный момент и кто к ним приехал. Укрыться от их глаз было невозможно.