Лечебное дело zyablikova

С одной стороны, русский хирург расстроился – какое-то неожиданное обстоятельство портило ему блестящий результат, которым он робко и несмело начинал гордиться. Но с другой стороны, можно было сделать озабоченное лицо в ответ на становящееся назойливым мелькание Чеа вокруг – ведь сегодняшний вечер был ничем не хуже, чем вчерашний, и она всё так же будет ждать его звонка…

– Ага, сейчас всё брошу…– мстительно подумалось zyablikovy. – Первым делом, первым делом- самолёты!!!

И он целиком предался выполнению Клятвы Гиппократа.

Оказалось, что в неврологическом статусе Мазуреца, который вчера оставался прежним- субатрофия четырёхглавых мышц с высокими коленными рефлексами и клонусами надколенников – произошли изменения. Теперь справа status neurologicus оставался прежним – спастика, тогда как слева (там, где теперь болело), не вызывалось никакого коленного рефлекса – ни высокого, ни низкого, не говоря уже о клонусе надколенника! Слева теперь налицо был не спастический, а вялый парез… к тому же, при проверке чувствительности, выявлялась гиперестезия по передне-внутренней поверхности левой голени – в особенности, в точке ниже внутренней суствной щели левого коленного сустава, при надавливании на которую тут же возникал приступ довольно мучительных болей на означенной территории, а именно- в зоне автономной иннервации левого корешка L4!!!

«Картина Репина «Приплыли»,– похолодел zyablikov. – Рановато я расслабился…»

– Привет, Жан, ну, как домой слетал? Что там, сильно холодно?– спросил он, придя в просторный кабинет начмеда госпиталя, или CEO (chief executive officer, как правильно называлась эта должность).

На непривычно бледном лице коллеги (богатый тропический загар при смене широт пропадал моментально) ещё виднелись следы почти суточного воздушного путешествия. Камбоджа лежала в стороне от магистральных авиалиний, и прямых рейсов, как в Таиланд и Вьетнам, не было. Прилететь в Пном Пень можно было либо через Ханой, либо через Бангкок, не считая Куал-Лумпура, Сингапура, Гуанчжоу или Инчхона, что требовало стыковок и трат нервов.

Жан коротко отчитался о поездке, не желая особо распространяться о делах семейных.

– А я тут без тебя ляминэктомию сделал…

И zyablikov коротко рассказал о своих деяниях. К сожалению, похвастаться, как он рассчитывал, у него не получилось – гладкость послеоперационного периода у Мазуреца была смазана не пойми, чем – внезапным и непредвиденным переходом спастического парапареза в смешанный парпарез и появлением чувствительных расстройств в автономной зоне L4 на стороне вялого монопареза…

– Что теперь делать думаешь, zyablikov? – довольно строго спросил Банашак.– Справишься сам?

– Да я Жан, всю жизнь сам себе – доцент. Хорошо, что я с американца за вторую операцию ничего себе не взял, только 300 баксов за первую… как говорится, «без опыта работы»… а что я думаю?– почесал zyablikov небритую щеку. Утром бриться было «в лом» после 0.7. – Наверное, так и должно быть, раз у него уже были признаки миелопатии L2-L4. Такая симптоматика быстро не регрессирует, если регрессирует вообще. Я, когда позавчера дужку убрал, мешок запульсировал, кровоток восстановился, вот серое вещество этих сегментов поясничного утолщения и отреагировало. Какая, х… разница, – с наслаждение матюгнулся zyablikov, благословляя возвращение коллеги- русскоязычника,– спастический парез или вялый? И там парез, и там парез, тот же х…, только в профиль! Появление протопатических болей в автономной зоне четвёртого поясничного слева говорит о вовлечении заднего, чувствительного корешка или рога… ведь до сих пор задние структуры серого вещества себя никак не проявляли. Так что всё течёт в одном русле, по идее. Ну что, надо убрать боль, назначить кавинтон и витамины пожизненно, а так тактика прежняя- поднимать, ставить на ходунки и выписывать н…й!

– Чем боль будешь снимать?

– По совету алабамских нейрохирургов, уколю, наконец, стероид, «Дипроспан»! Только не в позвоночник, как мудаки предлагали, а в триггерную точку под коленным суставом… жопой чую, что я на верном пути и близок к успеху… Слышь, Жан, а можно, я с этого Джека за стероид не 60, а только 30 баксов возьму – 30 госпиталю, а себе ничего? Не могу я брать деньги за творческую работу с пациентом… к тому же, человек он без страховки, семья и нетрудоспособная мать в Америке, а его в Йерсине местная братва ободрала, как липку… хоть бы кто позвонил оттуда, поинтересовался, какова судьба пациента… штук ведь 10 зелени он там оставил, причём, с ухудшением. Никакой Клятвы Гиппократа у местных долбо…бов! А мне пусть тогда просто 50 в день капает, как лечащему врачу.

– Хорошо, тогда скажи в бухгалтерии, чтобы не включали это в счёт. Хотя финансовые возможности твоих пациентов не должны тебя волновать… больной, конечно, сложный, неоднозначный, но почему ты с него за вторую операцию ничего не взял, не понимаю.

– Да, б… …, рука не поднялась. Взять деньги- запороть результат, сколько раз уже так было. Для меня положительный результат важнее.