Ледяные чертоги Аляски

По окончании обеда мистер Янг, как обычно, попросил вождя созвать своих людей. Большинство жителей деревни ушли в леса делать запасы на зиму. Тем не менее удалось собрать около десяти-двенадцати мужчин, примерно столько же женщин и толпу удивленных мальчиков и девочек, которым мистер Янг прочел обычную проповедь из Евангелия. Тойятт молился на тлинкитском языке, а другие члены нашей группы присоединились к пению гимна. В конце проповеди вождь встал и сказал, что теперь хотел бы услышать, что скажет другой белый вождь. Я попросил Джона перевести, что я не миссионер и приехал только для того, чтобы нанести дружеский визит и изучить леса и горы их прекрасной земли. Вождь, как и другие индейцы в подобных обстоятельствах, попросил меня рассказать, что я думаю о его народе и земле, поэтому мне пришлось встать и выступить с речью, обращая особое внимание на братство людей всех рас и заверяя индейцев в том, что Бог любит их, а белые братья начинают их узнавать и заботиться об их благополучии; я сказал, что в тот вечер ощущал себя, словно в кругу старых друзей, хотя никогда прежде здесь не бывал; что я всегда буду помнить о них и о об оказанном нам теплом приеме; посоветовал им прислушиваться к наставлениям искренних и бескорыстных миссионеров, которые желали им только добра, а взамен не хотели ничего, кроме дружбы и благополучия. Я рассказал им, что в некоторых далеких странах вместо того, чтобы принимать миссионеров с радостью и благодарностью, индейцы убивали их и съедали, и выразил надежду и даже уверенность в том, что их народ найдет для проповедников лучшее применение, чем сварить их в горшке, как лосося. Все казались очень заинтересованными, переглядывались, сочувственно кивали, ахали и улыбались.

Затем вождь медленно поднялся и, минуту-другую помолчав, сказал, что он рад нас видеть и от души насладился вкусным угощением; что мы первые, кто смиренно пришел в его маленькую отдаленную деревушку, чтобы рассказать его народу о Боге, что все они похожи на детей, блуждающих во тьме, но жаждущих выйти к свету, что его племя с радостью примет миссионера и учителя и постарается научиться у них как можно большему, что он охотно верит в то, что белые и индейцы – дети одного Отца, как я говорил в своей речи, поскольку отличий у нас мало, а сходств много: руки, глаза, ноги и т. д. Он держался естественно, с достоинством и красноречиво жестикулировал. «Когда я осенью уходил высоко в горы охотиться на диких овец, – рассказал он, – чтобы запастись на зиму мясом и шерстью для одеял, меня не раз застигали там снежные бури, и я был вынужден оставаться в лагере до тех пор, пока совсем не закончится еда, но когда мне наконец удавалось вернуться домой, согреться и хорошо поесть, мое тело вновь чувствовало себя хорошо. Долгое время мое сердце мучилось от голода и холода, но сегодня вечером ваши слова отогрели и насытили его, и теперь оно чувствует себя прекрасно».

Самая поразительная особенность этих людей – их умение сохранять спокойствие и достоинство в обстоятельствах, которые для нас были бы слишком странными и унизительными. Даже маленькие дети ведут себя с естественным достоинством, подходят, если их подзывают белые, и не выказывают удивления, когда слышат странные молитвы, пение гимнов и тому подобное. Когда в тот вечер на собрании уснула старуха и начала храпеть, все от мала до велика всеми силами старались сдержать душивший их смех. Я был поражен тем, что эти так называемые дикари могут настолько радушно принимать гостей, что те начинают чувствовать себя среди них, как дома. Манерами, интеллектом и мастерством обращения с инструментами, за какую бы работу они ни брались, индейцы, на мой взгляд, намного превосходят большинство необразованных белых разнорабочих. Я ни разу не видел, чтобы индеец обидел ребенка, даже словом. Здесь, в отличие от цивилизованного мира, детей никогда не ругают. Им с любовью потакают, но при этом не балуют. Детский плач – редкое явление в этих краях.

В доме вождя этого племени хуна жил всеобщий любимец – ручной сурок Пэррис. Восхитительно доверчивый и игривый зверек чем-то напоминал человека. Здесь также были ласковые домашние кошки, и уверенность, с которой эти от природы осторожные и чуткие животные встречали незнакомого человека, свидетельствовала о том, что с ними всегда обращались хорошо.

В деревне было в общей сложности около дюжины домов и семьсот двадцать пять жителей, которых по просьбе мистера Янга сосчитал вождь.

Глава X. Открытие Глейшер-Бэй