Ледяные чертоги Аляски

На расстоянии шести миль от золотого прииска опытный альпинист может заметить свидетельства наличия просвета между горами, уводящего из широкой нижней части залива. И действительно, подплыв ближе, мы увидели продолжение главного западного рукава, зажатое между огромными стенами из серого гранита. Казалось, что все пространство было заполнено айсбергами, кроме узкой кромки по краям фьорда. Один за другим из скованной льдом воды вздымались до головокружительных высот исполинские мысы, совершенно не оставляя места для высадки с лодки, однако большого ледника, отправляющие все эти мили ледяных глыб во фьорд, видно не было. Мы медленно прокладывали путь сквозь скопление айсбергов и, каждый раз огибая мыс, надеялись увидеть ледник и горы, с которых он берет начало, но их все еще скрывали другие скальные выступы, к которым я устремлялся с новой решимостью, наслаждаясь царственным величием созидающейся йосемитской долины. На фоне неба раскинулись такие же громадные и идеально гладкие гранитные купола, как в калифорнийской долине, и скалы здесь были столь же отвесными и гладко отполированными ледником. Ни одно творение льда, которое мне доводилось видеть до сих пор, не было столь грандиозным и композиционно совершенным.

На некоторых скалистых уступах рядами росли ели и двухигольчатые сосны, а широкие подножия скал, нарушающих монолитную непрерывность стен у ложа каньона, довольно густо поросли лесом. Некоторые из таких глубоких боковых каньонов доходили до уровня воды и тянулись очень далеко, открывая вид на группы тающих ледников, рождающих множество прекрасных ручьев. Вдоль верхней кромки стен на всем протяжении каньона с обеих сторон были видны небольшие ледники, вносящие завершающие штрихи в созданную ими скульптурную композицию. Я насчитал двадцать пять из каноэ. И еще по меньшей мере пятьдесят ледников сбрасывали свои талые воды в каньон. Средняя высота, на которой они таяли, составляла около тысячи восьмисот футов над уровнем моря, и все они являлись остаточными притоками громадного ледникового языка, который прежде заполнял весь фьорд и даже переливался через его стены во времена существования единственного ледника Сумдум.

Время шло, а мы все плыли вперед среди дрейфующих льдов, так ни разу и не взглянув на большой ледник. По пути мы встретили охотника на тюленей, который ловко лавировал между айсбергами на крошечном каноэ из цельного ствола тополя, он сказал, что от ледяной горы нас отделяло по меньшей мере пятнадцать миль. Была уже середина дня, так что я перестал делать наброски и заметки и принялся усердно грести вместе с индейцами, чтобы успеть добраться до ледника до наступления темноты. Около семи часов мы приблизились к тому, что казалось концом фьорда, но большого ледника все еще не было видно, только маленький, длиной три-четыре мили, который таял на высоте около тысячи футов над уровнем моря. Однако вскоре между огромными скалами высотой более четырех тысяч футов мы увидели узкий боковой проход, который тянулся почти под прямым углом по отношению к основному руслу фьорда, и, казалось, через две мили завершался высоким и отвесным утесом. Под аккомпанемент устрашающего грохота волн, разбивающихся о камни и айсберги, мы поплыли вверх по этому ответвлению, сражаясь со встречным ветром и течением и стараясь держаться как можно ближе к правой стене, которая будто нависала над нами, когда мы смотрели вверх. Наконец, примерно в девять часов, незадолго до наступления сумерек, протяжный торжественный стон раскалывающегося льда возвестил о том, что нам все же удалось отыскать надежно укрытое от посторонних глаз убежище ледника. Практически сразу за вторым изгибом каньона мне открылся превосходный вид на то, как он величественным широким потоком тек среди прекрасных гор, спускаясь во фьорд и попутно вбирая в себя расположенные справа и слева от него притоки, тянущиеся из областей питания, скрытых где-то в безмолвной цитадели гор. Каждый из этих притоков в другом месте сам по себе считался бы могучим ледником.

«Вот и твой потерянный друг, – засмеялись индейцы, – он говорит: “Сагх-а-я (как поживаешь)?”». И пока мы слушали, как с грохотом рождается один айсберг за другим, Таин сказал: «У твоего друга клош тамтам (доброе сердце). Послушай! Он так же, как и другая ледяная гора с добрым сердцем, встречает тебя залпом своих орудий».