Легенда о Маат

– Она…

Мне было сложно понять, кто начал трястись первым: я или и Сатет. Как бы то ни было, теперь мы тряслись вместе, крепко сжимая руки друг друга.

– Не говори мне, что отпустила её. – Пугающая искра ещё тлела во взгляде Дориана. Что-то, что сдерживала в нём Бастет, отчаянно рвалось наружу. Что-то безумное, животное. Зрачки его глаз то сужались, то расширялись. В те моменты, когда они становились особенно узкими, мне казалось, что он хотел меня убить.

– Я ничего не могла сделать, – как последняя идиотка, прошептала я.

– Ты…

– Дориан. – Бастет снова потянулась к нему, но он оттолкнул её руку и шагнул ко мне.

– Ты буквально можешь контролировать сознание. Ты могла заставить её остаться. Или твои способности просыпаются только для того, чтобы запрыгнуть на член Габриэля?

Сатет резко отпустила меня и закрыла уши руками.

– Дориан! – вскричала Бастет.

– Я убью вас всех, если с головы моей сестры упадёт хотя бы один волосок. Я отправлюсь за ней, и молитесь, чтобы мы вернулись живыми, иначе я найду способ добраться до вас даже после смерти.

– Ты никуда не пойдёшь, – повысила голос Бастет.

– И кто меня остановит? Ты?

– Ты ведь знаешь, что я могу.

– Но не сделаешь. Когда-то ты поклялась. – Глаза Дориана безумно блестели.

– Я поклялась, потому что хотела, чтобы вы чувствовали себя свободными, но ты забываешься, – холодно процедила Бастет.

– Забываюсь? Напомни мне, милая Бастет, что конкретно я забыл?

Бастет замерла, пронзая Дориана помутневшим от злости взглядом. Нежная, терпеливая Бастет сгорала от внутренней ярости. Как и Дориан. Как и я, когда убила высшего, словно на Дуат обрушилось нечто, отравившее кровь неконтролируемой злостью и ненавистью.

В глазах Бастет читались опасные слова. Слова, которые та Бастет, которую я знала, никогда бы не произнесла. Она бы никогда не напомнила Дориану о его низком положении, о том, что своей жизнью он был обязан ей.

– Скажи, – показав заострившиеся зубы, настаивал парень, продолжая делать маленькие шаги в мою сторону. Я невольно попятилась, потянув за собой Сатет.

За спиной зловеще завывал ветер, остервенело швыряя и закручивая вуаль, прикрывающую выход на балкон. Огонь мерно тлеющих свечей предупреждающе задрожал. С минуты на минуту комната рисковала погрузиться в кромешный мрак, а я не очень этого хотела бы, находясь в непосредственной близости к тем, кто не совсем контролировал свою агрессию.

– Бастет, нет. Вы оба не в себе. – Реплика принадлежала мне, что было на удивление приятным событием. Жаль, что это было единственной приятной вещью в сложившейся ситуации.

– Сет, как же воняет это дерьмо. – Когда знакомая черноволосая голова просунулась в дверной проём и ругнулась знакомым же голосом, на короткое мгновение я потеряла сознание. Но это был не он.

Если Габриэль был огромным котом, Хапи напоминал неуклюжего медведя. Он ввалился в комнату с грохотом, наступил на что-то, проткнул босую ногу и сопроводил всё отборной порцией мата.

– Стоять, парень, – отчеканил он, сжав Дориана за плечо, когда тот дёрнулся в сторону Бастет с неопределёнными намерениями. – Тебе надо подышать.

– В чём дело?

– Без понятия, но все вокруг стали сходить с ума. И здесь жутко воняет. Не чувствуешь?

Я принюхалась, но ничего не почувствовала. Сатет повторила за мной и закашлялась.

– Нет, не нюхайте. Лучше сводите Бастет погулять, пока она кого-нибудь не прикончила. Я разберусь с парнем.

– Я в порядке, – раздражённо фыркнула Бастет.

– Ты сейчас явно не против открутить голову Дориана, я прав?

Бастет громко ахнула и прижала кончики пальцев, покрытые сетью чёрной паутины, к губам.

– Что с ними? – сглотнув, спросила я.

– Думаю, Зол принёс с собой какое-то дерьмо, воняющее дерьмом. – Хапи поморщился, словно его смутила собственная формулировка, но не стал исправляться, оттаскивая брыкающегося Дориана к балкону. – Мой отец любит подобные вещи.

Дориан захрипел и вцепился пальцами в душивший его ворот рубашки, но его нежные чувства не особо волновали Хапи. Он вышвырнул Дориана на балкон и встал спиной так, чтобы тот не смог протиснуться обратно. По крайней мере, у нас была пара секунд, пока угроза хранителя обратиться в животный облик и разорвать нас на кусочки не стала реальностью.

– Возьмите Бастет и идите на воздух, пока не надышались сами.

– Я ничего не чувствую, – прошептала я.

Хапи окинул меня недоверчивым взглядом и дёрнулся, получив от Дориана удар в спину.

– Может быть, твой приступ прошёл, когда ты прикончила Зола.

– А ты? Ты не…

– Мои приступы прошли тысячи лет назад. У меня, – губы мужчины дрогнули в ухмылке, – как вы это называете? Иммунитет? Отец любил тренировать меня и брата, натравливая друг на друга подобным образом. Дешёвый трюк. Но обычно никто сильно не страдал.

– Никто, кроме Зола. – Меня снова чуть не стошнило.

– В этом плане ты первооткрыватель.

– Я не горжусь этим.

– Знаю, – он сочувственно улыбнулся.

Бастет громко всхлипнула. Я перевела на неё взгляд, с выдохом облегчения убедившись в том, что она пришла в себя и теперь с трудом сдерживала слёзы.

– Боги… – только и прошептала она.