Легенда о Сан-Микеле

– Жаль, что ты так скоро нас покидаешь, – сказал старый Тури. – Ты был желанным гостем. Ты мне нравишься.

Тури хорошо говорил по-шведски и когда-то даже ездил в Лулео, чтобы от имени лапландцев подать жалобу на новых поселенцев губернатору провинции, который был стойким защитником их безнадежного дела и, кстати, приходился мне родственником. Тури был могучим человеком, единовластным хозяином стойбища из пяти чумов, в которых жили пять его взрослых сыновей, их жены и дети, – все они с утра до вечера трудились, ухаживая за оленьим стадом в тысячу голов.

– Мы и сами, наверное, скоро сменим место стоянки, – продолжал Тури. – Зима обещает быть ранней. Снег под березами скоро затвердеет, и олени не смогут выкапывать из-под него мох, так что до конца месяца нам придется спуститься в сосновые леса. По лаю собак я слышу, что они чуют волка. А ты говорил, что видел вчера в ущелье Сульмё след большого медведя, верно? – спросил он у молодого лапландца, который только что вошел в чум и присел на корточки у огня.

Да, юноша видел этот след и еще много волчьих следов.

Я сказал, что рад тому, что в округе еще встречаются медведи, – я слышал, их уже почти не осталось. Тури ответил, что так оно и есть. А это старый медведь, который живет здесь уже много лет, – его часто видят в ущелье. Три раза зимой его берлогу обкладывали охотники, но он всякий раз уходил – он очень стар и хитер. Тури даже один раз стрелял в него, а он только покачал головой и посмотрел хитрыми маленькими глазками, так как знал, что обыкновенная пуля его не убьет. Убить его может только серебряная пуля, отлитая в ночь под воскресенье возле кладбища. Это потому, что его любят ульдры.

– Ульдры?

Разве я не знаю ульдр, маленький народец, который живет под землей? Когда медведь зимой спит, ульдры приносят ему ночью пищу – ведь ни один зверь не может проспать всю зиму без еды. И Тури засмеялся. Медвежий закон запрещает убивать людей. Если медведь нарушает этот закон, ульдры перестают его кормить и он зимой не спит. Медведь не так коварен и вероломен, как волк. У медведя сила двенадцати человек и хитрость одного, у волка же хитрость двенадцати человек, а сила – только одного. Медведь любит честный бой. Того, кто с ним встречается и говорит: «Подходи, давай бороться, я тебя не боюсь!» – медведь только сбивает с ног и уходит, не причинив вреда. Медведь никогда не нападает на женщину – ей надо только показать ему, что она женщина, а не мужчина.

Я спросил Тури, видел ли он когда-нибудь ульдр. Нет, он их не видел, а его жена видела, и дети часто видят. Зато он слышал, как они ходят под землей. Ходят они ночью, а днем спят, потому что при дневном свете ничего не видят. Если лапландцы случайно ставят чум над тем местом, где живут ульдры, те подают знак, чтобы они шли дальше. Ульдры никому не причиняют зла, пока им не мешают. Если же их потревожат, они рассыпают по мху порошок, от которого олени гибнут десятками. Бывали случаи, когда они утаскивали из люльки лапландского ребенка и клали на его место собственного. Лица их детей сплошь покрыты черными волосами, а во рту у них длинные острые зубы. Некоторые говорят, что в таком случае надо стегать их ребенка розгами из горящих березовых прутьев – мать-ульдра не выдержит его крика и вернет твоего ребенка, а своего заберет. Другие говорят, что с ее ребенком следует обходиться так же хорошо, как со своим, и мать-ульдра вернет твоего ребенка из благодарности.

Тут среди женщин поднялся оживленный спор, какой способ лучше, и матери с тревогой крепче прижали младенцев к груди.

Злейший враг лапландцев – волк. Он не осмеливается открыто нападать на стадо оленей, а стоит совсем тихо, чтобы ветер донес до них его запах. Почуяв волка, олени в страхе разбегаются, и тогда волк режет их поодиночке, иной раз по десятку в ночь. Бог создал всех животных, кроме волка, порожденного дьяволом. Если у человека на совести кровь другого человека и он не раскается в грехе, дьявол превращает его в волка. Волк может усыпить лапландцев, сторожащих ночью стадо, – для этого ему достаточно посмотреть на них из темноты своими сверкающими глазами. Обыкновенной пулей волка можно убить, только если перед этим сходишь с ней в церковь два воскресенья подряд. А лучше всего – обогнать его на лыжах по мягкому снегу и ударить палкой по носу. Тут он перевернется на спину и сразу сдохнет. Тури сам убил этим способом не один десяток волков, только однажды он промахнулся и волк укусил его за ногу – Тури показал мне страшный шрам. Прошлой зимой одного лапландца укусил волк, который уже упал на спину и умирал. Человек потерял так много крови, что заснул в снегу, и на следующий день его нашли замерзшим рядом с мертвым волком. А есть еще росомаха, которая вцепляется оленю в горло, как раз у артерии, и висит, пока олень, пробежав много миль, не падает замертво от потери крови. Еще есть орел, который утаскивает в когтях новорожденных оленят, если матка отлучится хоть на минуту. Если же олень отобьется от стада, его задерет рысь, которая подкрадывается к добыче тихо, точно кошка.