Легенда о сердце леса

– Я не могу нравиться всем, и ты тоже не можешь. Но поверь, – медленно говорю я, глядя на неё, – будет лучше, если ты будешь держаться подальше.

Я снова беру Джона за руку, и на этот раз мы идём в сторону леса, не останавливаясь. Мы сидим на скамейке немного в стороне от улицы, в стороне от тропинок, по которым могут пройти старшеклассники.

– Мы ей не очень нравимся, да? – замечает он через некоторое время.

Я не против молчать с ним, и думаю, что он тоже не против, поэтому я предполагаю, что он говорит не просто так. Ему нужно обсудить то, что произошло. Когда я нахожусь с эльфами, я провожу много времени в тишине, и никто, кажется, не возражает, но люди чувствуют себя неловко в молчании. Словно наши слова – это пузырчатая упаковочная плёнка. Если мы уберём их, то будем больно стукаться друг о друга. Или вообще сломаемся.

– Мы превратились из невидимых в интересных, и она боится, что мы украдём её популярность.

Джон, кажется, несколько секунд обдумывает мои слова.

– Я просто хочу, чтобы она оставила нас в покое. Поэтому я ничего не сказал.

– Почему ты её боишься?

– Я не боюсь её, я её знаю. Когда-то мы были друзьями.

Я молчу, давая ему возможность рассказать мне, что случилось, не расспрашивая его, но он не желает развивать эту тему.

– Я не хочу быть в центре внимания, вот и всё.

– Это пройдёт. Они все это переживут. Просто у тебя есть шрам, который все хотят увидеть.

– Я не хочу, чтобы они его видели. Я иногда даже сам не хочу на него смотреть.

Сейчас его молчание меня очень беспокоит. Мысли, как обычно, скапливаются в его голове, и я едва могу их разобрать.

– Ты должен гордиться им. Не все выживают в таких авариях, знаешь ли.

– Тогда ты должна быть единственной, кому стоит гордиться.

Я могу поклясться, что за его словами скрывается гораздо больше, но, возможно, мне это только кажется, и он просто благодарит меня по-своему. Я всю жизнь прячусь, скрываю, кто я, говорю полунамёками, поэтому я подозрительна ко всем. Каким-то образом всё произошедшее оставило шрам и на мне, и я не хочу на него смотреть. Я тянусь к часам, словно вдруг вспомнив, что время существует.

– Моя бабушка мобилизует национальную гвардию, если меня не будет дома к обеду.

Мы не сдвинулись с места, но расстояние между нами вдруг стало таким огромным, что мне почти хочется повысить голос, чтобы Джон услышал меня, когда я буду прощаться.

Глава 21 Заветы

По дороге домой я поворачиваю в лес и сбавляю шаг. Бабушка и правда волнуется, если я опаздываю, но сейчас мне не хочется возвращаться домой или куда-то ещё. Сейчас нет места, где я чувствовала бы себя комфортно. Я дохожу до эльфийского дерева и сажусь, прислонившись к его стволу. Я не просила обо всём этом, и если бы эльфы не пришли сюда, моя жизнь была бы почти идеальной.

«Это больно слышать», – голос Раймона проникает в мои мысли.

«Не глупи, ты знаешь, что я имею в виду. Кроме того, очень невежливо слушать, что думают люди».

Я замечаю, как он подходит ближе, слышу биение его сердца, слегка ускоренное течением Великого Древа. Я полагаю, что выбрать меня своим светом означает прийти и обнять меня, чтобы я знала, что могу рассчитывать на него, и это не так уж сильно отличается от любви между людьми. Раймон спускается по стволу и садится рядом со мной, как будто пересечение мира, путешествие между деревьями и разговор без слов – не стоящий внимания пустяк.

Я говорю Раймону, что меня ждёт бабушка и он может пойти к нам на обед, но он не делает ни малейшей попытки сдвинуться с места. Хотя я не читаю его мысли так легко, как эльфы, я знаю, что на этот раз он блокирует меня.

– Что такое, Раймон?

– Что ты задумала для Эвии и её ребёнка?

– Вы просили меня помочь ей, и я помогу. Я пока не знаю как… Но это ведь не то, о чём ты беспокоишься?

Он нервно возится с веткой, которую подобрал с земли, и сдувает упавшую на лицо чёлку. Тянет время, чтобы высказать всё, что у него накопилось.

– Тебе понадобится вся твоя энергия. Тебе придётся полностью сконцентрироваться. Не отвлекаться, не беспокоиться о том, что подумают или скажут люди.

Не отвлекаться? А потом я понимаю.

– Ты имеешь в виду Джона?

Глупо оправдываться перед Раймоном, ведь он не способен на ревность. Или мне так только кажется… В любом случае я не совсем понимаю, что он имеет в виду.

– Ты уже вылечила его, ты ему больше ничего не должна. Ты почти разоблачила себя перед этой девушкой, только чтобы защитить его.

– Он мой друг, Раймон. Ты слышал о дружбе?

Я сказала это не для того, чтобы ранить его, но, судя по болезненному выражению на лице Раймона, похоже, что я воткнула в него дротик.

– Это был не упрёк, прости меня. Я серьёзно, Раймон, я не знаю, что вы, эльфы, подразумеваете под дружбой, но мне нравится быть с Джоном, мне с ним очень легко. И у меня не так много друзей, понимаешь?

– Полагаю, я не гожусь в друзья.

Это было очень больно. Особенно потому, что я не знаю, сколько правды в его словах.

– Эвия и её ребёнок сейчас зависят от тебя.