Легенда старого Чеколтана

— Смотри-ка, какой у вас талант в этом деле проявился, — похвалил матроса и мичман Довбыш, тоже протягивая миску за добавкой.

— Учусь помаленьку, — скромно ответил матрос и не без ехидства добавил: — Вот ваш опыт работы кухаренком освоил…

Мичман хмыкнул, сверкнул глазами на Колокольникова, а тот невозмутимо продолжал:

— Литературу почитываю…

— В основном автор один и тот же — Настя, — вставил Коваль, но Колокольников так взглянул на своего дружка, что тот сразу же замолчал.

Закончился ужин. Колокольников вымыл посуду, разложил ее на брезенте для просушки и тоже подсел к остальным морякам на плоский обломок скалы. Вечерело, на воду уже лег сумрак, она потемнела, а высокие скалы западного берега бухты — обычно мрачные — сейчас были освещены солнцем. Такие же скалы, только перевернутые, отразились в бухте.

Да никто на это не обращал внимания, каждый думал о том, что их еще ожидает здесь, какие еще загадки скрывает темная неподвижная вода.

— Тут хорошо работать — вода прозрачная, дно чистое, — негромко, точно про себя, заговорил Иван Матвеевич Довбыш. — Мне в Пенанге пришлось спускаться…

— В Пенанге? — удивленно переспросил Обуховский. — Когда же это было?

— Да еще в ту, первую, войну, в самом начале.

— А где это — Пенанга? — поинтересовался Колокольников.

— Пенанг, — поправил его Обуховский. — Остров в Малаккском проливе. Недалеко от Сингапура.

— Ого, куда занесло! — не скрывая восхищения, воскликнул Коваль.

— Расскажите обо всем поподробнее, — попросил Шорохов.

— Так о чем же рассказывать? Может, вам и неинтересно будет. Да и рассказчик-то из меня неважный…

— Да обо всем. Как вы туда попали, что делали?

— Я уже, кажется, говорил, что в самом начале войны меня мобилизовали и направили на Дальний Восток. Во Владивостоке тоже долго не пришлось сидеть — погрузили нас со всем снаряжением на крейсер «Орел» и пошли. А куда — не знаем. Только в море сказали — немцы наш крейсер потопили, вот нас и направили обследовать, что там произошло.

— Ничего не понимаю! — недоуменно воскликнул один из водолазов. — Около Сингапура — и вдруг наш крейсер потопили, да еще немцы.

— Да я и сам плохо знаю, ну, в общем, так было…

— Это точно! — подтвердил Обуховский. — Случай такой был, хотя о нем в литературе почти не упоминается.

— Как же все произошло?

— Один из наших дальневосточных кораблей крейсер «Жемчуг» был включен в состав английской эскадры, действовавшей в китайских водах, — начал рассказывать Обуховский. — Осенью 1914 года «Жемчуг» зашел в английскую военно-морскую базу на острове Пенанг. Командование крейсера стало вести себя, как на отдыхе, — командир съехал с корабля и стал жить в гостинице, многие офицеры по его примеру большую часть времени проводили в ресторанах. Вахтенная служба исполнялась плохо…

— Но немцы-то там откуда взялись?

— В тех водах тогда пиратствовал германский крейсер «Эмден». Однажды ночью он подошел к бухте, сначала обстрелял «Жемчуг», а затем утопил его двумя торпедами.

— Верно, так тогда и рассказывали, — подтвердил Довбыш.

— И жертвы были?

— Много. Почти сто человек погибло да больше ста ранено.

— Это точно, — снова удостоверил мичман, — говорили тогда хлопцы…

— Да за это дело!.. — воскликнул Колокольников.

— Был суд. Командира и старшего помощника разжаловали в рядовые. Но людей столько погибло, и корабль потеряли.

— Так что же вы там делали, товарищ мичман? — спросил Шорохов.

— Обследовали корабль. Потом орудия поднимали, оборудование, имущество. Так вот я говорю, там илу было! Спустишься на дно — сразу увязнешь по пояс. Все на ощупь приходилось делать… А здесь что, здесь не работа, а отдых…

Иван Матвеевич замолчал, глядя прищуренными глазами на все более темневшую воду бухты. Сорвал какую-то былинку, начал ее задумчиво жевать.

— Товарищ мичман, а где вы еще бывали? — спросил Колокольников, смотря на Довбыша каким-то восторженным взглядом. Вот уж никогда не думал матрос, что этот полный, малоразговорчивый, ворчливый мичман столько видел.

— Да разве ж обо всем расскажешь! После того мы опять во Владивосток вернулись, а вскоре меня на Черное море перевели, в спасательную службу. Поднимали мы турецкий крейсер… как его… язык сломаешь, пока выговоришь…

— «Меджидие»? — подсказал Обуховский.

— Вот-вот, «Меджидие» этот самый. На наших минах он под Одессой подорвался…

— Читали мы недавно об этом, — сказал один из водолазов.

— Я тоже читал, — вставил и Коваль.

— У тебя есть эта книжка, дашь мне? — попросил Колокольников.

— Да хоть сейчас сходи и возьми в здешней библиотеке.

— Да, всякое бывало, — продолжал мичман. — Я ведь и при германцах и при белогвардейцах в Севастополе оставался. Пришлось такое увидать, что… А как беляки наши лодки топили! Была у меня думка — поднять их. Особенно одну. «Краб» ее называли…

— «Краб»?! — в один голос воскликнули Обуховский и Шорохов. — Расскажите, что вы о нем знаете!..

— Да вы меня совсем уморите! — и мичман даже пот со лба вытер. — Ну, да ладно. С «Крабом» я познакомился еще…

Но дальше Довбыш ничего не успел сказать: пришел посыльный и пригласил офицеров и мичмана к Рыбакову.