Читаем Легкий мужской роман полностью

Спасибо за поддержку, читатель. Боюсь, однако, что это рассуждения читателя-мальчика, но не читателя-мужа. Когда мужчина дерется и побеждает, он ведет себя как женщина. Почему? Да потому что он послушен природе, покорно исполняет то, что велят ему инстинкты. Он ведет себя не как царь, а как раб природы или как ее сопливое дитя. Стать мужчиной можно одним способом: суметь победить натуру на космическом ринге и начать думать. Собственно, познать себя. Я давно уже считаю, что зло неистребимо, и Гамлет умер во мне в возрасте 33 лет. Сейчас мне, слава богу, 43, и я, слава богу, начинаю кое-что понимать. Тьма желаний, застилающая ум 30-летних, когда они еще не в силах отделить мечты от реальности, – тьма эта, говорю я вам, рассеилась. Лучший ответ злу, дорогие мои, – сберечь себя и быть счастливым, считаю я. Как вы собираетесь одолеть зло? Око за око, смерть за смерть? Вот так вот ветхозаветно замкнуть круг?

Конечно, в этом что-то есть, этот постулатик неплохо поддерживает жизнь. Но это значит жить как все, стать опарышем.

Тоже вариант. И все же…

Молодость, скажу я вам, не может победить смерть. Молодость может только бесстрашно умереть по глупости своей и благородству. А вы бросаетесь слагать оды безумству храбрых. Вы поощряете самоубийства, сердобольный читатель. Победить смерть – значит прожить осмысленную жизнь. Не пожил – кишка тонка бросать вызов смерти. Вот что я думаю по поводу прозы и крутого сюжета. Что проку читать романы 20-летних? Энтузиазм не заменит ума и опыта. Энтузиасты наподобие Васьки Буслаева – лакомые куски для гражданки с косой.

Да-с, это мое последнее слово.

Пока я так рассуждал, ввалился Федор Муха, вывалил язык и кинокамеру. Я схватил ее и запустил остановившееся мгновенье, которое, по преданью, должно быть прекрасно.

Да, забыл сказать, о чем я. При чем здесь кино, великое изобретение французов?

А вот при чем. Я все же попросил Федора достать и принести мне широко известный в узких кругах материал, снятый скрытой камерой. Съемка происходила в тот приснопамятный вечер, когда серьезные люди заставили Наташу разделить с ними радость общения, угрожая в случае отказа расправой над Иваном. В этот же вечер она имела честь быть представленной месье из Парижа. Я посмотрел материал как следователь по особо важным делам, от начала до конца, не дрогнув мускулом. Наташа была закутана в простыню, словно в саван. Последовательно мелькали и светились сановно-чиновные рожи. Господа были пьяны, из каждого густо пер хам и опарыш. Кроме Наташи было еще две девицы, которые визжали и заходились со смеху. Движения их были нетверды. С них быстро сорвали простыни и синьориты резвились в натуре, до зажигательности кокетливо отбиваясь от лап кавалеров. Последних было четверо. Упс, по раскладу, не числил себя активным штыком. Он мертвой хваткой впился в Наташу и сдирал с нее саван рывками шакала, подрагивая от какой-то несексуальной злобы. Наташа вцепилась в саван и тянула его к себе. Немая сцена закончилась тем, что рахитичный вице-премьер повалил ее на пол и стал избивать ногами. Бил долго. Спасибо оператору, завороженному этим скандальчиком, заснял все в деталях. Вот г. Упс схватил ее за волосы. Вот выдрал из-под нее простыню. Вот грубо подволок к ней толстозадого урода, оторвав его от сисек визжащей шлюхи. Высокий, сутулый, голова набок. Казик? Командующий вице-премьер заставил урода лечь на Наташу. Все обступили участников полового акта. Наверное, на полу что-то было не так, потому что все покатывались со смеху. Вновь крупным планом объявился недовольный организатор экзекуции. Пинками он заставил шлюх свалиться в ту же кучу, и они послушно распяли свою подругу, Наташу, одновременно стимулируя толстозадого. Урод начал, наконец, ритмично сокращаться, как гусеница, и все одобрительно зааплодировали. Только после этого Упс позволил себе расслабиться в улыбке штурмбанфюрера и стал весьма незаинтересованно наблюдать последующую сцену. Его обрюзгшие подручные проворно накинулись на свободных шлюх, и элементарный свальный грех имел место. Грубо, натуралистично, безо всякого артистизма. Минимум эротики, так себе, собачья свадьба. Все встали, отдуваясь и стреляя глазами, как нашкодившие коты, пошли обмываться. Да, вот расцарапанная рожа Казика крупным планом. Рот стал еще длиннее. Наташа осталась лежать на полу. В заключение одна их красоток подошла к патрону Упсу и стала развратно корячиться. Патрон не реагировал. Потом сунула руку в его черные плавки (он единственный прикрывал срам). Наконец, легла на лавку, похабно разведя бедра. Она пребывала в позе, как выражается народ, готовой к употреблению. Упс подошел к ней и запустил горсть в мохнатую промежность. Ничто не шевельнулось в плавках его.

Вот этот ролик «Сладкая месть импотента» и досмотрел я до конца.

Закончился он самым неожиданным образом. Бдительный оператор плавным скольжением, во весь рост, от ног до вскинутой головы показал прекрасное женское тело, покрытое капельками воды, смелое лицо Наташи и плевок в сторону пожилого рахитика в черных плавках.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза прочее / Проза / Современная русская и зарубежная проза