Лекарство от забвения. Том 1. Наследие Ящера

– Ты забыла одну деталь, – величественно перебила ее Старшая. И вкрадчиво прошелестела в ухо связанной сестре: – Мы, безусловно, благодарны отродью Наиды за исправление твоей, Младшая, непростительной ошибки. Однако во имя спасения Обещанного девочке пришлось совершить свою собственную ошибку. Она уничтожила тугра – главного вестника грядущих событий. Он напрочь стерся из памяти Елуама, и восстановить его теперь будет крайне сложно – если на это вообще есть хоть какая-то надежда. Мы со Средней еще не приняли решения о должном наказании за такой непростительный проступок. Согласись, подобная дерзость не должна оставаться неотомщенной. Однако, полагаю, и торопиться с этим тоже не стоит. – Старшая задумчиво поскребла под загнутыми когтями. – Возможно, нас опередят инквизиторы Обители.

Глава 21 Не все дороги ведут к исцелению

Подобно повинующимся дуновению ветра песчинкам, королевские стражники торопливо расступились перед дверью, ведущей в опочивальню Каффа. Традиции церемониала не требовали от них низкого поклона, а значит, Окайра могла видеть выражения их лиц. Тут стоит отдать блюстителям порядка должное: окаменелая мимика не выдавала того, что они буквально горели предвкушением грандиозного скандала.

И все же неукоснительное соблюдение устава стражников не спасло: королева легко прочла это любопытство в их опущенных глазах и без подсказок разгадала во взглядах. Ибо все, что она в них увидела, оказалось лишь подтверждением ее собственных подозрений.

Увы, эти догадки нельзя назвать беспочвенными. Ведь они регулярно подпитывались не только снами, но и якобы незаметными мелочами, которые никогда не ускользают от пытливого взгляда.

Двери распахнулись. Яркий свет, брызнувший из окон опочивальни в темные коридорные своды, ослепил Окайру. В глазах королевы заметался рой беспокойных огоньков. Они принялись складываться во вполне различимые «созвездия»: огненное королевское ложе, на нем – две сплетенные фигуры… «Что это? – чувствуя, что вот-вот упадет, и ища руками опору, спрашивала себя Окайра. – Предвестник очередного обморока?..»

Похоже, в этот раз стражники подоспели ей на помощь: королева с благодарностью облокотилась о прохладу стальных перчаток.

– Ваше величество, вам дурно? – с излишней учтивостью спросил один из них. Похоже, стражник вложил в эту интонацию всю свою природную деликатность – и еще немного сверху. – Разрешите проводить вас в ваши покои и позвать Аннума?

– Или, – послышалось уже с другой стороны, – быть может, вам будет угодно переместиться на ближайшую террасу и подышать свежим воздухом?

– Принести вам родниковой воды?

Королева наконец открыла глаза. Слабые отблески пляшущих огоньков еще вспыхивали то тут, то там, но картинка окружающей обстановки почти полностью восстановилась. Узоры темного стрельчатого коридора из серо-розового коржавого кварца отражали прильнувшие к ним утренние лучи. Своими меткими стрелами они прорезали плотное кольцо из стражников, сомкнувшееся вокруг Окайры, и дотронулись до таинственно мерцающих стен. Взгляд королевы, напротив, теперь никак не мог дотянуться до того, что скрывалось за распахнутой дверью. Мешали фигуры стражников.

Еще немного, и Окайру они действительно куда-нибудь да проводят: в ее покои, или к лекарю Аннуму (давно не виделись!), или на террасу. Да мало ли куда еще. Видимо, даже до этих шлемоголовых дошло, что непосредственная близость к скандалу в королевской семье вовсе не пойдет на пользу их военной карьере. «И что слишком любопытные глаза и уши порой раньше времени прощаются со своими обладателями…» – мрачно добавила королева, опираясь теперь, увы, не на милые сердцу северные легенды, а на свои личные наблюдения.

Что правда, то правда: в замке-горе действительно было за чем наблюдать. Другое дело, что последствия такого рода развлечений могли стоить куда дороже утоленного интереса.

Со всех сторон слышались голоса, на разный лад предлагающие королеве помощь. Эхо звонко отскакивало от стальных забрал и взмывало под потолок, чтобы окутать собой не только коридор, но и саму опочивальню. При всей сумбурности, спутанности мыслей Окайра понимала: сейчас никак нельзя идти на поводу у этих голосов. Подождут со своей навязчивой помощью и показной заботой. Как-нибудь в другой раз. «Должно полагать, – безрадостно признала монархиня, – сейчас настало такое время, когда даже обморок или легкое недомогание – непозволительная роскошь». Делать нечего, придется играть по правилам этих времен. А слабости следует оставить другим женщинам-хархи – беззаботным, свободным от уз вынужденного долга и, пожалуй, куда более счастливым, чем их королева.

Королева совершенно точно была не из их числа. Не до удовольствий и слабостей, когда прямо на твоих глазах рвутся семейные узы, развенчивается смысл священных праздников, а по огненной земле угрожающе разбегаются первые трещины.

Может, пора поучиться у младшего сына? Как он теперь поступает, когда ему что-то нужно?