Лекарство от забвения. Том 1. Наследие Ящера

Дамра облегченно выдохнула. Слава Матери звезд! Конечно, с одной стороны, ей совсем не хотелось, чтобы врахайи поили ее младенца – они почему-то кличут его или «дитя Ящера», или Агором – этим странным, терпко пахнущим отваром. С другой стороны, молока все равно пока нет, а бабка Шагга так авторитетно заверяла, будто этот отвар – именно то, что сейчас новорожденному и требуется… Волей-неволей пришлось согласиться (если ее согласия здесь вообще кто-то спрашивал). Кажется, Хаддиш еще плела какие-то небылицы, что, мол, такая пища есть пожелание самого младенца. С самым серьезным видом утверждала, что он, дескать, сам отказался от молока и потребовал себе семитравного отвара, настоянного на ржаном зерне… Смех да и только!

«Ну да ладно… – махнула рукой Дамра, откидываясь на россыпь волокнистых джутовых подушек. – Что я-то, в конце концов, могу поделать?»

Сон уже смежал ее отяжелевшие веки. Теплые компрессы с листьями мяты и какими-то мелкими желтыми цветочками справились с послеродовыми болями, по всему телу разлилось тепло. Аромат «сока жизни», над которым колдовала Хаддиш в подсвеченном слюдяным фонарем уголке кибитки, перебил тяжелый дух объемистого халата. Да и ребенок – Дамра так и не успела придумать ему имени и в итоге согласилась на Агора – похоже, успокоился. Мирно постукивал в ступке круглый деревянный пестик. Стук слился с сухим скрипом колес по глиняной ленте дороги, с мерным цоканьем копыт; смешался с обрывками задумчивых песен на незнакомом наречии, то и дело долетающих сквозь оконные прорези.

Табор шел в столицу. Шел, буквально наступая на пятки другому страннику, чтобы перехватить его и первым узнать новые фрагменты подлинной истории огненной земли, которые тот собирает по всему Харх и которые шепчут ему каменные головы великанов Севера. Не хватает всего-то нескольких кусочков, чтобы «закрыть брешь». Чтобы собрать прошлое по частям, словно черепки древнего сосуда, и воскресить былую славу гордого полудикарского народа врахайи. Как? Каким образом? Ответ был замурован в глубоком склепе истории.

«Отличная формулировка! Вот что происходит, когда удача вспоминает к тебе дорогу, а древние легенды начинают сбываться!..»

Ведун Шагг с чувством втягивал ноздрями запах разогретых колосьев и горьких полевых трав; попутно он подстегивал пару пегих жеребцов, по привычке пристроившись на козлах своей повозки. Краем уха Шагг слышал, как в ее глубине постукивал пестик в бабкиной ступке и как высокий женский голос затянул колыбельную на восточный мотив.

«Колыбельная для дитя Ящера!» Глаза ведуна подернулись благодатной влагой. Горячий ветер не преминул тотчас же слизнуть ее своим спекшимся языком. «Спи крепко, наш талисман! Нам с тобой предстоят поистине эпохальные свершения!»

Да, возможно, в судьбе племени Шагга пока ничего коренным образом не изменилось, но он уже чувствовал себя победителем. Просто знал, что очень скоро перестанет быть предводителем обездоленного, угнетенного народа. К несчастью для подлинно властвующего ныне короля Харх, знание это не было бредом умалишенного самозванца, помешавшегося на северных преданиях и на рисунках в золе. Благодарение святой Окайре, Шагг неплохо был осведомлен о будущем и кое-что знал о прошлом – уж всяко поболее других.

Ведун опустил лохматую голову чуть ли не на колени и, прислонив кулак ко лбу, вознес славословие самой праведной из всех королев огненной земли. Воистину, это первая монархиня Харх, нашедшая себя не в блеске роскошных самоцветов, но в молитвах и милосердии! И пусть ее Матерь звезд – это наивная выдумка, а романтическая связь небесного светила с Огненным богом – не более чем красивая сказка… Зато Окайра чиста душой и, сохраняя статус подлинной королевы, ведет при этом самый что ни на есть монашеский образ жизни. Поговаривают, она не только давным-давно уже не имеет физической близости с этим собачьим ублюдком Каффом, но и даже берет на себя смелость высказываться против его решений! Северяне – ее земляки – так и вовсе поголовно утверждают, что Окайра не раз пыталась выступить в защиту врахайи на королевском совете.

«Кто б ее слушал!..» – звучно сплюнул ведун вязкий шарик млечного сока травы-медвянницы.