Лекции по истории западной философии

искренне стыдился. Так вот, этого тела как такового нет. Конечно, Плотин часто

повторяет платоновские слова, что тело есть могила душа, но чаще он склоняется к

своей собственной идее о том, что душа творит в небытии. Она оформляет это

небытие, и тогда из него возникает чувственный мир. Этот чувственный мир есть

единство небытия и души, поэтому он прекрасен, поэтому он един, в нем есть

добро и жизнь. В трактате 5.1 Плотин подробно описывает, почему мы, наблюдая

107

наш мир, можем сделать вывод о существовании души. Но это не сама душа, а

душа, которая оформляет небытие, оформляет материю. Поэтому всякие

недостатки этого мира существуют в силу того, что здесь имеет место опять же

умаление души, следующий уровень ее нисхождения. Но эти недостатки не

существуют как отдельная ипостась, как отдельная субстанция, поэтому зло как

таковое, по Плотину, не имеет своей сущности, не имеет своей отдельной ипостаси,

своего носителя. Плотин никак не высказывался в отношении христианства, но есть

у него один трактат, который называется «Против гностиков, или против

утверждающих, что мир есть зло и творец его злой». Мнение о том, что мир зол,

имеет в себе злое начало, или что творец его зол, такое мнение Плотина страшно

возмущало, так же как и манихейское гностическое воззрение (у мира два творца, и

один из них добр, а другой зол). Здесь Плотин был абсолютно последователен: у

мир есть только одно онтологическое начало, доброе. Зло возникает только как

умаление добра, как отход от единого, как некоторый момент эманации. Зло есть

множественность. Это противопоставление единства и множественности —

основное противопоставление Плотина. И этот момент показывает отличие

философии Плотина от христианства, основным противопоставлением которого

является противопоставление Творца и твари, Бога как Творца и мира как Его

творения.

Главное противопоставление Плотина — это противопоставление единства и

множественности, и зло возникает как следствие абсолютной множественности в

мире. Душа есть единое и многое, а наш мир — это уже просто многое. Мы можем

заметить в нем единство, но для этого мы должны сделать над собой некоторое

усилие, т.е. подняться на уровень души. Сама по себе абсолютная множественность

есть не начало зла, а спутник зла.

Метод, при помощи которого Плотин восходит к существованию единого, по-

видимому, очень трудно усвоить. Здесь важно обратить внимание не просто на

плотиновскую структуру мира: единое, ум, душа, материя, эманация,

взаимодействие между этими ипостасями, чем каждая ипостась характеризуется, а

именно — на тот способ, которым Плотин открывает для себя (не доказывает, а

именно открывает) эту структуру.

Дело в том, что Плотин, по признанию многих философов и богословов,

таким своим построением явился первым философом, предложившим так

называемое онтологическое доказательство бытия Бога. Согласно устоявшемуся

мнению, онтологическое доказательство бытия Божия возводят к средневековому

английскому богослову и философу Ансельму Кентерберийскому, но по сути оно

восходит к гораздо более древним временам, и в наиболее отчетливой форме

показано у Плотина.

Суть любого онтологического аргумента, онтологического доказательства

бытия Бога, сводится к восхождению от понятия о Боге к бытию Бога. Если в

своем уме я имею мысль о Боге, понятие о Боге, значит, Бог существует. Это как бы

сердцевина доказательства, сущность его, а дальше аргументы могут

варьироваться, почему от понятия о Боге мы можем восходить к Его бытию.

Проблема онтологического доказательства настолько остра, что начиная от

Ансельма Кентерберийского и до сего времени философы и богословы не

перестают спорить о значимости этого доказательства: что это — логическая

увертка, некий софизм или же это усмотрение некоторой сущности нашего

мышления и вообще сущности мироздания?

Об этом доказательстве спорили и католические, и православные богословы,

здесь нет какого-то конфессионального предпочтения. История философии,

особенно философия средневековья и Нового времени, не раз возвращается к этому

доказательству. Мы найдем его и у Августина, и у Ансельма Кентерберийского, и у

Бонавентуры, у Николая Кузанского, Декарта, Спинозы, Канта, Гегеля (это

наиболее яркие имена). А теперь еще раз рассмотрим, как это понимается у

Плотина.

Обычно считается, что Кант окончательно разгромил онтологическое

доказательство, показав его логическую ошибочность. Хотя в дальнейшем

108

Шеллинг и Гегель возвращались к онтологическому доказательству, но кантовская

аргументация все равно как бы возвышается над этими философствованиями. По

моему мнению и по мнению других философов (в частности, С.Л. Франка, статья