Лелейская гора

Мне именно такой беспощадный и нужен, которому нечего терять. Одно время я надеялся обрести его в самом себе, когда все во мне перегорит. И обретаю подчас. Но ненадолго - истощив свои силы в мечтаниях, он быстро сникает, а потом начинает тянуть и мучиться совестью, постепенно размягчаясь и добрея. И вместо ошеломительных действий принимается анализировать воображаемые последствия своего поступка, возводя их в квадрат, в куб, переводит их в четвертое измерение и, замирая от страха, заползает в тень, стараясь, упаси боже, не примять какую-нибудь травку. В самый ответственный момент он уходит в кусты, а пропустив его, снова воодушевляется, загораясь новыми планами, и расхаживает этаким гоголем, как бы одержавшим все те победы, которые он благополучно проморгал. Мне стоило немалых трудов уговорить его расстаться со старым и вшивым рваньем и одеться по-человечески и как следует наесться мяса. Но несмотря на все мои старания, он остается неисправимым неудачником: замахнувшись кулаком, наносит легкую царапину, а метясь в цель, попадает мимо. Он припугнул пару трусов - эка невидаль! Да спутался с чужой женой - вот и все его героические подвиги!…

Подхлестывая себя подобным образом, я взлетел на вершину Седла. Клокотавшая во мне ярость рвалась наружу: мне хотелось бить, крушить. Но на вершине она вышла из меня теплым паром и улетучилась. Пожар потух, огня больше не было. И не было больше ни дыма над Шапкой, ни стонов, ни плача. Вероятно, все это мне почудилось. Передо мной простирались поля и пашни, маленькие домики как ни в чем не бывало высовывались из сливовых зарослей. Крошечные грузовички жужжали на дороге, словно заводные: строго соблюдая правила движения, они без всяких отклонений и остановок упорно ползли вперед узкой лентой шоссе, пока совсем не скрывались из вида. Вот уже улеглось небольшое облачко пыли, вившееся следом за ними. Окрестность представлялась мне отсюда как бы в миниатюре: в три прыжка очутишься у Окопного, а там уж рукой подать до Шапки и до того лесочка над лугом, где инженер Драго Нежданович некогда выдвинул новую гипотезу об исчезновении Атлантиды. Но стоит заслонить глаза ладонью, и все исчезнет. Вот так же, должно быть, и бурные перипетии наших дней с их громкой ненавистью и враждой - какими ничтожными покажутся они с высоты великого горного пика или грядущих времен.

Все же что-то там у них стряслось - предчувствие не обмануло меня. Дурные предчувствия никогда не обманывают. На дорогу из леса выползла длинная вереница людей, черная и молчаливая, как муравьиное войско. Вот они вышли на луг и были мне теперь отчетливо видны. В колонне были женщины и девушки и даже дети. Должно быть, всех сгребли под гребенку, согнав из домов и с полей и теперь вели своих невольников к шоссе. А там - на грузовики и в лагеря. Вот наконец показались погонщики, замыкающие колонну; спереди они обвешаны награбленным добром. Все это стадо рабов они захватили без единого выстрела. Конечно, одна винтовка против них бессильна, так же как и две, но все равно они должны были подать свой голос. Какая досада, что я опоздал, но я всегда являюсь к шапочному разбору, в точности как Стево на Косово. Ни на минуту не упуская из виду колонну, я незаметно спускаюсь все ниже. Так я съехал к Окопному и беспрепятственно пересек открытые поляны. Да и кто бы мог мне помешать, когда вокруг ни души, все слишком заняты обращением в рабство и грабежом. В роще над Шапкой бродит скот без пастухов и колокольчиков, волы подозрительно глядят на меня, кивая головой и пятясь назад при моем приближении. Я прохожу знакомые места - они успели оголиться, выцвести, насупиться. Шиповник, где прежде распевали соловьи, топорщил колючки, да и соловьи удивились бы сейчас, чему это они так радовались недавно. Я пробрался к дороге, сижу, жду. Сам не знаю, кого - первого встречного. Если бы мне бог послал ворюгу, который оторвался от своих, шаря по домам, я бы его уложил на месте и, ей же ей, на этот раз не промахнулся бы. И, хотя этот выстрел еще не был бы истинной местью, все же он был бы намеком на месть, вполне достаточным для того, чтобы положить начало новой эре, долженствующей доказать местному населению, что пока еще в этих краях не перевелись те люди, которые будут вершить правосудие. Я живо представил себе, как этот подлый ворюга идет дорогой, увешанный разным скарбом, и как растопырит усы, не зная, на что решиться: молить ли о пощаде, бросить награбленное добро или кинуться наутек, унося добычу с собой. Несмотря на несомненные изменения в костюме, он чем-то странно напоминает мне одного из тех варваров, некогда разоривших Атлантиду. Я примостил винтовку на суку, приготовился к бою. Но к чему приготовления, когда не в кого стрелять. Прошел час, второй, а может быть, и больше - никого. Положительно, дороги находятся у нас сейчас в долгосрочном простое, ибо пешеходы, по всей видимости, бесповоротно переселились на тропинки, предоставляющие гораздо больше возможностей для всяких махинаций.