Лепестки Белладонны

Раньше она не сожалела о своих поступках, какими бы безумными те ни казались, но вчера она переступила грань. Дошла до точки невозврата: либо задумается, либо сотворит непоправимое. И тогда потеряет все: будущее, карьеру, фанатов, Ханса… Мира улыбнулась, вспомнив, что он пришел в ее номер утром. Она сама хотела поехать к нему. Всю ночь не могла уснуть, металась по постели и ругалась со своей стервозной натурой. Эльмира хотела извиниться перед Хансом, но боялась показаться ему слабой. Хотела извиниться перед Джеком, но страшилась его гнева. Впервые ей хотелось попросить прощения не для того, чтобы манипулировать человеком или успокоить совесть, а чтобы быть искренне прощенной.

– Знаю, я обещала не приходить в твой номер, – затараторила Мира, когда Джек открыл дверь. – Но я пришла извиниться. Мое поведение вчера… это было ужасно. Я знаю, я плохой человек…

Заглянув в комнату, она увидела спортивную сумку на заправленной кровати. Сердце заколотилось быстро-быстро. Скоро Джек уедет.

– И я пойму, если ты меня не простишь.

Она развернулась, чтобы уйти, но Льюис мягко коснулся ее плеча – добрый жест вызвал желание разрыдаться. Мира не была голословной: она плохой человек, потому что виновата в произошедшем с Тристаном и могла быть виновата, если бы что-то случилось с Джеком. Это запоздалое осознание своего вчерашнего поступка накатило на нее лавиной оглушающих слез. Мира стояла, отвернувшись к коридору, и плакала.

– Я прощаю тебя, – сказал Джек, отпустив ее плечо. – Прости и ты себя. За что бы то ни было.

Она стиснула зубы, иначе бы с губ сорвалось ругательство. Не могла себя простить. Не имела права. Джек… Он ее не полюбил. Но понял ее. И это согревало истерзанную душу Эльмиры.

– Могу я поехать с тобой? – спросила Мира гнусавым из-за слез голосом. Льюис молчал, наверняка хмурился, и, не оборачиваясь, она пояснила: – Не в Лос-Анджелес. Мне нечего там делать. В аэропорт. Проводить. Пожалуйста.

– Если хочешь… Конечно. Я поеду в аэропорт через три часа.

Отлично, она успеет поговорить с Франком и увидеть Ханса. Кивнув, утерла ладонью мокрые щеки и быстрым шагом направилась к лифту. Мира не оборачивалась, зная, что тогда не сможет сдержать правду – расскажет все и о себе, и о Тристане. А Джек и так настрадался от ее выходок.

В номер к менеджеру она пришла с улыбкой на лице. Никто бы не догадался, что пару минут назад Белладонна рыдала. Никто, кроме Франка.

– Кто обидел мою булочку? – Штольц упер руки в бока и выглядел скорее смешно, чем грозно, напоминая Мире героя мультика «Чип и Дейл спешат на помощь» – Рокфора. – Почему ты плакала? И почему ты сейчас… смеешься? У тебя все нормально?

– А у тебя есть с-с-с-ы-ы-ы-р? – хихикая, спросила она, вспомнив, что Рокфор обожает сыр. Франк посмотрел на подопечную, как на душевнобольную, и она испугалась, что менеджер вызовет санитаров, поэтому перестала улыбаться. Упав на огромную кровать, Мира раскинула руки и обыденным тоном сообщила: – Я переспала с Хансом. Черт. Это все усложняет, верно? В наших… рабочих отношениях. И ты… И тебе… В общем, нужно изъять видео с камер в студии звукозаписи. Но не смотри их!

Теперь настала очередь Франка смеяться. Мира вскочила и посмотрела на него убийственным взглядом. Вот так поддержка!

– Ха-ха-ха! Между вами летали искры, это должно было случиться! – Штольц ликовал, еще чуть-чуть, и он начнет планировать свадьбу. – Вы понимаете друг друга, – Франк загибал пальцы, – вы музыканты, и ожидаемо, что вам будет хорошо вместе!

Эльмира захныкала, а когда Франк плюхнулся к ней на кровать, обняла менеджера. Почувствовала уют. Мира могла быть маленькой и слабой, Франк всегда ее поддерживал и утешал. Почему же она не открывалась ему раньше? Она не открывалась никому.

– А ты все-таки сводник, – пробубнила Мира, крепче прижавшись к его мягкому животу. Не задумываясь, сказала: – Что мне делать с чувствами к Джеку? Я не могу – раз – и переключиться. Это… неправильно.

Франк погладил Миру по спине, и, когда певица подняла голову, менеджер с теплотой в голосе сказал:

– Ничего не надо делать с твоими чувствами. Они никуда не делись. Просто ты любишь Джека по-другому.

Ей вспомнилась фраза, которую сказал Джек: «Твое сердце большое, оно не требует вытеснять одного человека, чтобы любить другого». Теперь Мира поняла, что он имел в виду.

Отстранившись от Франка, она потерла лицо:

– Черт. Я рассказала тебе о Джеке?

Штольц прогудел музыку из видеоигр, которая звучит, когда герой погибает:

– Ту-ду-ду… Не скажу, что твое откровение стало для меня сюрпризом.

– Когда ты понял? – Мира подпрыгнула на кровати. Похоже, через поцелуи Ханс передал ей сверхспособность быть предельно искренней. – Серьезно, Франк, когда ты понял, что Джек… ну… небезразличен мне?