Лепестки Белладонны

– Спасибо. – Мира вдруг стукнула себя по лбу. – Рождество! Билетов наверняка нет. Как же тебе уехать? – Она нахмурилась. – Хм, для Белладонны билеты должны быть. – Иногда полезно вспомнить, что она рок-звезда. – Собирайся в аэропорт, я сделаю пару звонков.

Джек посмотрел с благодарностью. Перед тем как уйти из больницы и из жизни Эльмиры Кассиль, он сказал:

– Тристану не помочь, ему и не нужна твоя помощь. А для Ханса ты можешь стать целым миром. Подумай над этим. Auf Wiedersehen [69], Мира.

– Tschüss [70], Джек Льюис.

Глава 23

Как ты пробрался на первый с последних

                                                               рядов?
Ты даже сам не понял, но смог меня
                                                               спасти.
И потеснил в сердце моем всех прошлых
                                                            жильцов.

© Elvira T, «Смог спасти»

Ханс сыграл любимое соло на гитаре, и отец захлопал. Скупо, сдержанно, буравя бледно-голубыми глазами. Но все же захлопал. На худом лице Адаларда Биттнера мелькнул намек на улыбку.

– Мне сказали, ты выступал на вечере в помощь бездомным. Отлично. Благотворительность помогает бизнесу. – Отец нахмурился, и на его переносице образовались морщины. – Думаю, ты мог бы играть для моих бизнес-партнеров. На что-то твое хобби годится. Прими мои извинения.

– Это предложение о работе? – Ханс хмыкнул.

Отец говорил отрывисто и смотрел свысока. Ханс всегда с ним спорил, эмоционально, возмущенно. Сейчас ему тоже захотелось вспылить, но он вспомнил слова Миры: его семья такая, какая есть. Его отец не изменится. Для Адаларда Биттнера большой шаг – признать музыку сына.

– Можно считать так. – Отец отряхнул брюки от невидимых пылинок.

Можно считать это примирением?

Ханс убрал гитару в чехол и мягко ответил:

– Спасибо, пап. Но я останусь в Германии. Мне понравилось там жить и понравилось управлять заведениями Дрездена, – добавил он, чтобы на лице отца разгладилось недовольное выражение. – Скоро выйдет альбом, и я поеду в гастрольный тур… – Ханс вспомнил напутствие Миры: «Праздник – отличная возможность исправить отношения». Он сел рядом с отцом на диван и вдохнул знакомый с детства аромат терпкого одеколона и табака. Ханс мягко сказал: – А потом я рад выступить для твоих бизнес-партнеров.

– Отлично, сын. – На лице Биттнера-старшего не дрогнул ни один мускул. – Люси, принеси мне выпить! – позвал он домработницу.

В комнату впорхнула миловидная латиноамериканка. Она вежливо улыбалась, пока несла в руках поднос. Ханс не видел ее раньше, видимо, эта брюнетка с лицом-сердечком устроилась на работу после его отъезда.

– Ваш виски, мистер Биттнер, – прощебетала она. – А вы не желаете выпить? – обратилась к Хансу, моргая карими, словно у олененка, глазами.

– Нет, благодарю. Я не пью по утрам. – Отец фыркнул и сделал глоток; в бокале зазвенели кубики льда. – Рождественское утро не исключение, – с осуждающей ноткой закончил Ханс.

Отвернувшись, он осмотрел кабинет. Длинные полки с книгами, дубовый стол, ковер с персидским орнаментом. В детстве Ханс мечтал побывать в кабинете отца. И, находясь здесь сегодня, не испытал былого трепета, только скуку.

Домработница встала на цыпочки, чтобы убрать пыль с верхних полок, и Ханс увидел край ее чулок. Резко выдохнул – Люси была куколкой: стройные ноги, упругие бедра, тонкая талия. Раньше Ханс пофлиртовал бы с красавицей-прислугой и, возможно, соблазнил бы ее. Но теперь все мысли оказались заняты Мирой. И зачем он ее вспомнил?! Только вновь разозлился. «Мне нужно время». Для чего? Чтобы трахнуть женатого Льюиса?

Вскипев, Ханс вскочил с дивана и под удивленные взгляды отца и домработницы вышел из комнаты. Пристегнул Дейзи к поводку и надел кроссовки. Нужно прогуляться. И все обдумать.

Он выбрал безлюдный парк в районе Йорквилл. Мало кто решился гулять по Нью-Йорку в холодную ветреную погоду. Тем более в рождественское утро. Ханс любил Парк Карла Шурца за длинные пешеходные дорожки и вид на пролив Ист-Ривер. Дул ветерок, летали редкие снежинки, и, кутаясь в пальто, Ханс бродил вдоль деревьев.

Он был терпелив к Мире. Но терпение, как гитарная струна, скоро лопнет. Он никогда не бегал за девушками. Однако ей позволил испытать его нервы на прочность. Мира уехала, и Ханс узнал от Франка, что Джек Льюис уехал в то же время. Совпадение? Ханс не верил в совпадения. И задумался: а нужны ли эти отношения ему? Он впервые почувствовал рядом с Мирой спокойствие, будто пришел домой после долгой дороги, и бурю, из-за которой не мог ясно мыслить. Наверное, так выглядит влюбленность?

Ханс вернулся в квартиру, кинул ключи на столик, отвязал Дейзи с поводка и сбросил обувь. Плевать, если Мира считает, что он недостаточно хорош для нее. Плевать, если для нее ничего не значат его слова, действия, чувства… Плевать. Он устал искать отмычки к ледяному сердцу. Разозленный, разочарованный, Ханс выбрал из контактов номер Джоша – друга, с которым он частенько напивался, пока жил в Нью-Йорке.