Лес Гримм

– Откуда ты взяла все это? – спрашиваю я, разинув рот. По словам Хенни, Зола отправилась в лес только в свадебной одежде, которая была на ней. Я сохранила в памяти эту трагически-романтическую картину, и топор в одной руке, чайник в другой, а за спиной рюкзак с кухонными принадлежностями явно не подходили под этот образ.

– Это подарки, конечно же. – Зола берет нож, стальной нож, а не одно из своих творений, вырезанных из кости, и нарезает грибы. – Ты не первый мой гость, Клара.

Я поднимаю брови. Тогда, может быть…

– Ты видела мою маму? Розамунд, Розамунд Турн? – Я не могу скрыть волнение в голосе. Зола, может, и забыла меня, но никто не смог бы забыть мою мать. Как и Зола для Хенни, моя мама – более смелая и привлекательная версия меня. Она бы произвела впечатление.

– Я не запоминаю имена. – Зола берет нарезанные кубиками грибы. – Они всегда ускользают из памяти.

– Розамунд похожа на меня, и…

– Лиц я тоже не помню.

– Но она…

– Хватит, Клара, – цокнула Зола. – Будь моей гостьей, пока я помню твое имя и твое лицо.

Я молча наблюдаю, как она кладет нарезанные грибы в рагу и перемешивает его, прежде чем положить мне полную миску. Себе же она не берет тарелку. Вместо этого она жестом предлагает мне сесть на ковер из мехов в центре лощины. Я неохотно подчиняюсь, хотя мне и так не по себе. Зола присоединяется ко мне, садясь слишком близко, отчего мне стало немного неуютно.

Ее зрачки расширены, и она лениво наклоняется в сторону, перенося вес тела на одну руку. Я понимаю, что она ждет, когда я начну есть.

Я оборачиваюсь и смотрю на грибы на столе. Ни один из них не ядовит так, как грибы в красную крапинку, растущие вокруг лощины.

Но я все равно сомневаюсь, вспоминая слова Олли: «Здесь в лощине живет девушка. Тебе стоит быть с ней любезной. Но, если она предложит тебе рагу, попроси ее попробовать его первой».

– А ты не голодна? – спрашиваю я. – Я могу поделиться. – Я протягиваю ей миску.

Ее оленьи глазки сужаются, и она отодвигается от меня.

– Ты, случайно, не встретила Олли?

– Олли? – повторяю я так, словно впервые слышу это имя. Но мне не удалось одурачить Золу.

Она снова цокает и ворчит.

– Маленький дьяволенок. Я знаю, что у него добрые намерения, но, если он и дальше будет распугивать всех моих гостей, как я смогу завести здесь друзей? – Ее безупречная поза поникает, когда она обводит взглядом лощину. – Признаю, мой зверинец может надоесть.

– Но почему Олли отпугивает от тебя людей?

Зола вздыхает, словно не знает, откуда начать.

– Скажи мне, Клара Турн из Лощины Гримм, я первый человек, которого ты встретила в лесу, помимо маленького Олли?

Я переплетаю пальцы и кладу руки на колени.

– Была еще одна девушка, Фиора, Рапунцель.

Она наклоняется ко мне.

– О, и по твоим глазам я вижу, что она была опасным человеком, да?

Я смаргиваю образ Хенни, которую тащат по лесу, окутанную огненно-красными волосами Фиоры.

– У нее была склонность к удушению.

– Вот видишь! – Зола взмахивает руками. – Никогда не знаешь, когда можешь столкнуться здесь с другом или врагом, а я научилась защищать себя. – Она берет мою ложку и опускает ее в рагу. – Знаешь, что я еще чувствую, когда смотрю в твои глаза, Клара?

Я думаю об Акселе и о теплом прикосновении его тела под платаном, о том, как я забыла обо всем, к чему стремилась, отчаянно желая его поцелуя.

– Что?

– Ты можешь стать моей подругой. – Она подносит ложку ко рту. – Тебе не нужно бояться меня. – Ее горло сжимается, когда она проглатывает.

Я расслабляюсь. Она прошла тест Олли, рагу не отравлено. Я заглядываю в миску, и у меня урчит в животе при виде всех этих свежих овощей, плавающих в бульоне с травами.

– Пахнет действительно потрясающе.

– Спасибо. – Ее щеки покрываются нежным румянцем. – Я приложила немало усилий, чтобы сделать его вкусным.

Я подцепляю ложкой рагу и отправляю его в рот. Как только оно попадает на язык, я закрываю глаза и невольно издаю стон. Грибы по вкусу напоминают трюфели редких сортов, а тушеное мясо идеально приправлено. Я не помню, чтобы в своей жизни ела что-нибудь и вполовину такое вкусное, хотя подозреваю, что это в основном из-за того, что я голодала.

– Я знала, что тебе понравится, – просияла Зола.

– Это превосходно! – Легко сделать комплимент, когда все, что может вспомнить мой язык, – это вкус хлеба из деревни.

Я съедаю половину миски, почти забывая дышать в спешке, чтобы запихнуть все рагу в себя.

– Осторожнее, дорогая, – смеется Зола. – У тебя сведет желудок, если ты будешь есть слишком быстро.

Я заставляю себя жевать пищу, прежде чем проглотить ее, смеясь вместе с ней и вытирая капельки бульона, стекающие по подбородку. Могу поспорить, что, когда Зола ест, она не проливает на себя ни капли. Она образец утонченной элегантности. Даже с растрепанными волосами и пятнами грязи на коже она воплощение редкой красоты. У нее длинные темные ресницы, а нижняя губа от природы пухлая, что придает ей такой вид, словно она готова к поцелую в любой момент.