Лесоруб (СИ)

— На свадьбу пригласишь?

Хлопнула дверца — Дима покинул кабинку, сваливающимися с босых мокрых ступней резиновыми тапочками по кафельному полу влажно шлеп-шлеп-шлеп.

— Обязательно приглашу, — тон мягкий, полный счастливого предвкушения. — Свидетелем с моей стороны годится? И мой букет, чур — твой. Кину прицельно, прямо в руки.

Бла-бла-бла. Поймать букет, брошенный омегой-новобрачным, конечно, примета верная и обещает скорое замужество, но… Я же не поймаю. Назло себе не поймаю, криворукое отродье викинга.

— Поймаешь, — мяу, Дима телепат, да? — Я очень прицельно кину. Соглашайся, там будет много вкусной еды.

Ага. А свадебные подарки? Букет букетом, но подарки мне покупать не на что на данный момент. Ради посыла к замужеству и одного плотного ужина или обеда отказаться от ноута? Который тоже пока купить не на что? Попаданец, короче. Эх, хуево перебиваться на стипендию, даже повышенную. Позвонить дяде, что ли, с поклоном, ломая гордость, пусть подкинет чуток деньжат? Наверно, придется. Я же редко у него прошу, крайне редко, справляюсь сам!

Ладно, попрошу. Димина свадьба того стоит. Ради отличного, безотказного в беде, хорошего парнишки Димы, не ради букета с обжираловкой.

— Согласен, — буркнул я, пряча кривоватую, грустную улыбку. — У тебя есть свидетель.

Еще один друг меня покидает. Бедный я. Одинокий. Неукрощенный.

Кстати, насчет альф, укротителей свободно гуляющих диких омег. Меня Егор пригласил днем на свидание, а я копаюсь. В магазин сходить собирался за продуктами и готовить. Успею ли? Ой-ой, ускоряюсь! Постирушки отложу на завтра. Нет выбора.

====== Часть 14 ======

Егор подогнал машину прямо к воротам общежития и, едва я уселся, сходу сунул в руки промасленный кулек из оберточной бумаги.

— Ты обедал? — спросил. — Если нет — держи пирожки. С мясом, папа напек специально для тебя.

Я уткнулся носом в подношение и захлебнулся слюной — пахло крышесносно. И — да, я не обедал, не успел. Только сварил борщ и нажарил котлет. А еще с час искал мобилку, которую вчера, будучи в невменяемом, засыпающем состоянии, сунул под подушку в режиме «вибрация» и забыл, куда сунул, и потом, шипя злым котом, убирался в комнате после устроенного мной же поискового погрома минут сорок.

На мобилке имелось около трех десятков пропущенных звонков и за пятьдесят неотвеченных смс, частично от Макси, большая часть — с неизвестных мне номеров и лишь одно — от Захарки, матерно-ругательного содержания. Разумеется, смс-ки я тоже не успел пролистать, кроме Захаркиного.

Ням-ням пирожки, вовремя. Но…

В салоне машины пахло еще чем-то, кроме хвои и пирожков, едва уловимо и очень для меня притягательно. Какими-то цветами, что-ли. Егор припрятал для меня букет? Но где? Под одним из сидений? Тогда почему не вытаскивает дарить?

Я выпрямил спину, недоуменно трепеща ноздрями. Определенно, цветы, причем, похоже, полевые. Сладковато и медово, м-м-м…

Егор заметил мое напряжение и встревожился.

— Что-то не так? — он нервно погладил баранку руля. — Душно? Открыть окно или включить кондиционер?

От движения альфы запах цветов усилился, перебивая хвою с пирожками, и у меня потемнело в глазах. Боже мой, какой изумительный аромат. Я хочу цветок с этим ароматом. Прямо немедленно. Растереть в ладонях и уткнуться в получившееся месиво лицом.

Егор приподнялся, перегнулся через меня, зависшего, и опустил с моей стороны стекло на дверце, а я окончательно впал в ступор — потому что вдруг понял, что пахнут вовсе не цветы. Медовую сладость, зачем-то щедро перебитую хвойной отдушкой, источал сам альфа. Еба-на-на, природный запах фотографа — не хвоя?

Дальше все случилось, как во сне — я приподнялся на сиденье и, словив шею Егора в несильный захват, прижался носом к ямке за его ухом и застонал, теряясь в нахлынувших, ранее неведомых ощущениях. Если говорить по-простому — припух от восторга и выпал в астрал, неожиданно для нас обоих издав жопкой характерный для течки влажный чпокающий звук.

А? Смазка? Откуда она взялась, я оттек позавчера!

И тут Егор слегка отстранился и меня поцеловал. Без предупреждения, в губы, нежно и трепетно. О-о-о… Тело словно прошило от затылка до кончиков пальцев ударом тока, я застонал в голос от шока и удовольствия, и — полетел. Куда-куда? В комос к звездам. Цепляясь за плечи альфы, сам углубил поцелуй, прильнул к нему настолько плотно, насколько позволял мешающий руль, не в силах сопротивляться магии цветов.

Япона папа, что со мной? Второй виток течки? А подобное вообще бывает? Никогда раньше не слышал…

Мы целовались долго, неторопливо и чувственно, словно пили друг друга, изучая на вкус и тихонько постанывая от удовольствия, потом медленно разлепились, не разнимая сцепленных в замок пальцев левых рук, и Егор спросил:

— Инге, с тобой точно все в порядке?

М-м-м-да, но нет. Я себя не понимаю. И тебя не понимаю, и вообще уже ничего не понимаю. Даже есть перехотел. Ну, и возбуждение еще, блядь: подложеная сзади на всякий случай прокладка мокрая, член колом — не способствует ни аппетиту, ни пониманию.